Политический терроризм в его одной из самых опасных форм – «международный терроризм» – сегодня, безусловно, является главной угрозой безопасности на национальном, региональном и глобальном уровне. Многочисленные публикации последних лет, бесспорно, позволяют лучше понять сущность данного феномена, выявить причины активизации деятельности террористических группировок различной направленности, наметить пути борьбы с этим негативным явлением. Однако при этом до настоящего времени отсутствует общепризнанное определение понятия «международный терроризм» на межгосударственном уровне, а определение терроризма на уровне национального законодательства позволяет лишь в той или иной степени квалифицировать отдельные террористические акты как уголовное преступление. Серьезном препятствием на пути создания межгосударственного консенсуса относительно понимания сущности международного терроризма является и сохраняющаяся до последнего времени в плоскости практической геополитики система двойных стандартов.

Сегодня международный терроризм – это феномен мирового масштаба. Террористические акты имеют место на всех континентах, практически во всем странах. Следовательно, международный терроризм носит глобальный характер, и борьба с ним также должна носить характер глобальный. В связи с этим, теоретико-методологические основы этой борьбы должны быть разработаны в рамках исследовательской парадигмы научной теории, отражающей современное видение мировых политических процессов и глобального развития. В качестве таковой автор предлагает геополитическую парадигму, в основе которой лежит принцип анализа конкретных событий глобального и регионального масштаба через призму оценки состояния пространственно-силовых отношений, складывающихся в том или ином регионе мира на определенном этапе исторического развития.

Используемая в данном исследовании геополитическая парадигма является развитием отечественной школы геополитики, ярким представителем которой выступает выдающийся российский и советский ученый, востоковед, специалист в области военной географии Андрей Евгеньевич Снесарев. Человек широчайшей эрудиции, полиглот, получивший прекрасное образование, А.Е.Снесарев внес огромный вклад в отечественное востоковедение. И хотя в сферу его профессиональной научной деятельности, в основном, входил регион Среднего Востока, его рекомендации относительно необходимости изучения Востока «изнутри», в практической плоскости, но не игнорируя при этом теоретические знания, его подходы, методы исследования военно-политической обстановки в странах и региона Востока и сегодня применимы в практической деятельности военных востоковедов.

Как уже говорилось выше, международный терроризм охватывает в последние годы всю планету. Однако наиболее часто террористические акты происходят в регионе Ближнего Востока, в Западной Европе, отдельных странах Азии. Это не является случайным совпадением. В предлагаемой статье автор попытается продемонстрировать, что подавляющее число террористических актов вне зависимости от того, где они происходят, своими корнями уходят в ближневосточный регион. Но перед тем, как перейти к обоснованию заявленной позиции, необходимо уточнить отдельные понятия и категории, о которых пойдет речь ниже.

Как известно, на данный момент не существует единого, абсолютно признанного определения терроризма. Вместе с тем установлено, что этимологически слово «террор» (и его производное «терроризм») происходит от латинского «terror», что означает «страх», «насилие». Существует точка зрения на соотношение понятий «террор» и «терроризм», выраженная, в частности, доктором философских наук, профессором И.М.Ильинским, при которой «террор» – это репрессивная, жестокая деятельность государственной власти в отношении своих политических противников, а «терроризм» – ответная реакция на террор. Не ставя под сомнение правомерность такого подхода, автор считает, что логичнее полагать, что террор – это совокупность приемов насилия, применяемых с целью устрашения вне зависимости от субъекта насилия, а терроризм – это уже определенная система, механизм насильственных действий, организованные в ценностном, политическом, экономическом и институализованном отношении. Иными словами, для терроризма характерно наличие некоторой организации, которая имеет политические цели, достижение которых видит исключительно путем насилия и при этом действует вне рамок правового поля. Собственно это и подтверждает сам И.М.Ильинский, когда приводит определение терроризма. Он утверждает, что «…терроризм – это публично совершенные общеопасные действия или угрозы, вызывающие страх у объекта воздействия и побуждающие его к совершению поступков в интересах террористов, преследующих определенные цели».[11, с.39]

Предложенное определение выражает сущностные характеристики исследуемого явления, позволяет говорить о его универсальности. Однако применительно к теме статьи важно уточнить понятие «политический терроризм». Автор разделяет мнение авторов монографии «Политический терроризм: история и современные реалии», которые приводят следующее определение политического терроризма: «Политический терроризм – это достижение государством (государствами), отдельными политическими объединениями, личностями нелегитимных, идеологически обоснованных политических целей (как правило, узкогрупповых) с использованием крайних фор и средств насилия, устрашения, полного игнорирования общепринятых норм и общечеловеческих ценностей». [13, с.25] Из предложенного определения следует, что не каждый акт насилия является политическим терроризмом и не любое политическое насилие, даже с использованием его крайних фор, является терроризмом. Так, разборки в криминальной среде, запугивание конкурентов, вооруженное ограбление не имеют перед собой политических целей и не могут рассматриваться как политический терроризм. С другой стороны, насилие, применяемое со стороны государства в рамках предоставленных ему законом полномочий, также не может считаться политическим терроризмом.

Относительно новой формой политического терроризма в последние десятилетия стал «международный терроризм» – глобальная угроза и объект противоборства всего международного сообщества. Данный феномен еще требует своего осмысления, несмотря на обилие фактического материала, связанного с его проявлением. Можно сослаться на рабочее развернутое определение международного терроризма все того же И.М.Ильинского: «… международный терроризм – это мотивированные незаконные ответные насильственные действия (их организация или содействие им, в том числе путем финансирования или кадровой поддержки), осуществляемые представителями одного или нескольких государств против другого или других государств, имеющие первой целью устрашение отдельных лиц, групп людей или всего населения с тем, чтобы достигнуть определенных идеологических, религиозных, национальных, экономических, политических или социальных результатов в свою пользу». [11, с.40-41] Следует обязательно оговориться, что действия международных террористических организаций не всегда бывают только ответными, а сами они необязательно представляют какие-либо государства или союзы государств. В любом случае признаками международного терроризма являются транснациональный характер самой организации, ее деятельность на территории нескольких государств и создание угрозы существующим системам региональной и глобальной безопасности.

С точки зрения современной теории геополитики международный терроризм является особым субъектом геополитического противоборства или, иными словами, новым типом геополитического субъекта. Об этом впервые было сказано в статье доктора политических наук Я.В.Волкова «Субъективизация международного терроризма в системе современного геополитического противоборства». [6, с.64-78]  Так, Я.В.Волков считает, что главной причиной трансформации предыдущих форм политического терроризма, превращения его в международный и особый геополитический субъект являются геополитические процессы глобализации. По мнению ученого, сущность процесса субъективизации международного терроризма в современных условиях заключается в том, что сегодня он приобрел ряд характерных черт, которые не были ему свойственны на предыдущих этапах развития человечества. Современный терроризм в его международной форме сегодня отличается от того, что имело место в недалеком прошлом рядом качественных характеристик, которые позволяют говорить о превращении его в самостоятельный субъект геополитического противоборства.

Во-первых, современный терроризм в отличие от ранее известных форм, при которых террористическая деятельность выступала лишь вспомогательным средством реализации политических целей, все больше выступает в качестве средства прямого достижения цели, которая, как правило, бывает известна лишь узкому кругу организаторов. Во-вторых, растет численность террористических организаций, повышается уровень их организованности, укрепляется взаимодействие между отдельными террористическими группами, объединение их усилий при проведении масштабных террористических операций. В-третьих, сегодня значительно выросли финансово-экономические и технические возможности террористов. Отдельные террористические организации обладают потенциалом, сопоставимым по своим объемам с возможностями по решению задач обеспечения военной безопасности отдельных государств. В-четвертых, современный терроризм начинает принимать все более и более разнообразные формы. Особую опасность представляет собой терроризм в информационном пространстве, компьютерных и телекоммуникационных сетях. Несанкционированное проникновение с террористическими намерениями в базы данных, компьютерные сети, управляющие крупными технологическими системами способно привести к масштабным техногенным катастрофам, а взлом банковских сетей может вызвать паралич валютно-финансовой системы крупного государства и привести к глобальному экономическому кризису. В-пятых, сращивание международного терроризма с международными преступными группами, наблюдаемое в последнее время, приводит к усилению блока угроз транснационального характера. В-шестых, одним из самых опасных признаков субъективизации международного терроризма в современных геополитических условиях является его прямое вовлечение в цивилизационную составляющую глобального геополитического противоборства. И сами организаторы террористической деятельности и их некоторые противники, ссылаясь на то, что большая часть террористических актов в последние годы совершалась представителями исламских экстремистских организаций, пытаются интерпретировать последние события на мировой арене как «конфликт цивилизаций», прежде всего, столкновение между исламской и западно-христианской локальными цивилизациями.

И, наконец, важнейшей особенностью международного терроризма, превратившей его в субъект геополитического противоборства под воздействием глобализации, является сетевой принцип его организации. Данный принцип организации управляемых систем в целом характерен для эпохи глобализации. Достаточно посмотреть, как устроен «Интернет», как действуют многие транснациональные корпорации, как применяется сетевой маркетинг. Как свидетельствует Ю.С.Горбунов, до начала 1970-х годов у террористических организаций превалировала иерархическая (линейно-иерархическая) или классическая форма построения организаций с четкой централизованной конспиративной системой управления: штаб – округ – область – район – оперативные ячейки, состоящие обычно из пяти-семи человек. При провале одного из членов этой цепочки легко было уничтожить всю организацию. На смену этой структуре пришел иной тип построения, у которого много названий: осевая, структура, звезда, виноградная гроздь. Классический пример сетевой террористической организации – «Аль-Каида». [7, с.112-113]  

Вместе с тем в отдельных случаях наблюдается формирование своего рода «террористического интернационала», направляющего свои усилия на создание своеобразных «террористических анклавов» на территории государств, где по той или иной причине образовался вакуум легитимной политической власти (Афганистан, Ирак, Сирия, Йемен, ранее Ливан и Чечня). Наиболее крупные террористические организации имеют в своих рядах несколько тысяч активистов, создают центры подготовки боевиков и способны разворачивать достаточно крупные вооруженные формирования. Иногда под влияние террористов подпадают правительства целых стран. Характерным примером здесь служит приход к власти в Афганистане террористов из движения «Талибан».

Безусловно, современный политический терроризм носит международный характер и имеет объектом своей деятельности глобальное геополитическое пространство. Однако вне зависимости от места проведения террористического акта, а иногда и авторов совершенного преступления корни международного терроризма в подавляющем большинстве нужно искать на Ближнем Востоке. Причин этому – несколько, но важнейшими из них являются особенности самого ближневосточного региона в совокупности его геополитических, геоэкономических и геоисторических параметров и продолжающийся более 70 лет ближневосточный конфликт, в центре которого находится по-прежнему не решенная проблема арабского народы Палестины.

Общеизвестно, что Ближний Восток представляет собой важнейший геополитический регион планеты, в котором сталкиваются интересы ключевых субъектов международных отношений. В отечественной научной литературе к странам Ближнего Востока относят Сирию, Ливан, Израиль, Иорданию, Саудовскую Аравию, Ирак, Йемен, Кувейт, Бахрейн, Катар, Объединенные Арабские Эмираты, Оман, Арабскую Республику Египет, Судан. В зарубежной, главным образом англоязычной, литературе названные страны вместе с Кипром Турцией, Ираном и Афганистаном входят в понятие Средний Восток. [5, с.279] Геополитическое значение региона обусловлено как стратегически важным положением Ближнего Востока на пересечении морских и воздушных коммуникаций, так и наличием огромных запасов природных ресурсов. Регион охватывает юго-западную часть Азии и северо-восток Африки, он расположен поблизости от Европы. Из зоны Персидского залива через Ормузский пролив и Красное море в Средиземное по Суэцкому каналу проходят основные пути транспортировки нефти.

Арабо-израильский конфликт на Ближнем Востоке остается одним из наиболее продолжительных и трудноразрешимых региональных конфликтов. Однако ввиду стратегической важности ближневосточного региона, существенного влияния складывающейся в нем военно-политической обстановки на безопасность и стабильность во всем мире вопрос о мирном урегулировании данного регионального конфликта становится все более актуальным. Его практическое решение предполагает активное участие не только непосредственных участников конфликта, но и других заинтересованных сторон, всего мирового сообщества.

Центральное место в ближневосточном конфликте занимает палестинская проблема – совокупность противоречий территориального, политического, экономического и гуманитарного характера, вызванных израильской оккупацией палестинских земель, отсутствием у палестинского народа национального государства, наличием значительного числа палестинских беженцев и общим состоянием арабо-израильской конфронтации. От решения этой проблемы во многом зависит безопасность и стабильность в регионе Ближнего Востока, а, следовательно – во всем мире.

По некоторым данным, Ближний Восток вообще является родиной системного оппозиционного террора. Впервые к нему обратились сикарии – представители радикального крыла религиозно-политической секты зелотов в римской провинции Иудея (Южная Палестина) в I веке н.э. Свое название они получили от латинского слова «sica», что означало один из видов короткого кинжала, применяемого ими для убийства политических противников как среди римлян, так и представителей иудейской знати, сотрудничавших с завоевателями. Как утверждается, это были террористические акты, имевшие четкую политическую мотивацию, направленность и адресность. [7, с.27]

В средние века в регионе наиболее яркими представителями политической террористической организации были Ассасины, а точнее орден неоисмаилитов-низаристов, образованный Хасаном ибн-Саббахом в конце XI века с центром в замке Аламут на севере современного Ирана. Ассасины выполняли заказные убийства и при этом были готовы умереть за свою веру. Правда, помимо религиозных догм в качестве средства единения и воодушевления использовались наркотики, в частности, гашиш. Жертвами Ассасинов становились самые могущественные и охраняемые особы из числа мусульман и крестоносцев. Конец существованию этой организации положило монгольское войско Хулагу-Хана, взявшее Аламут в 1256 году. [7, с.28-29]

Корни современного политического терроризма на Ближнем Востоке были заложены в начале двадцатого века в ходе реализации британо-сионистского проекта колонизации Палестины. В конце XIX в. Палестина представляла собой страну, близкую в национально-этническом и культурно-языковом отношениях к соседним арабским странам – Сирии и Ливану. Ее население говорило на сиро-ливанском диалекте арабского языка и в большинстве своем исповедовало ислам. В социально-экономической жизни постепенно шел процесс разложения феодализма и становления капиталистического уклада. В культурной жизни происходило «арабское возрождение», заключавшееся в подъеме арабской культуры, увеличении числа светских школ и университетов, зарождение национальной интеллигенции. Сердцевиной арабского национализма стала идея восстановления национальной независимости, утраченной в годы турецкого владычества, и создания национального арабского государства. Однако этот процесс осложнялся вмешательством западноевропейских держав и еврейской колонизацией Палестины.

Еврейская колонизация Палестины активизировалась после организационного оформления сионистского движения. Оно состоялось на первом учредительном международном сионистском конгрессе, проходившем в швейцарском городе Базеле 29-31 августа 1897 г. Там же было объявлено о создании Всемирной сионистской организации (ВСО). Конгресс принял программу сионизма, вошедшую в историю под названием «Базельская программа». Она определила основные цели и задачи сионистского движения. Основными из них были:

• всемерное поощрение переселения евреев в Палестину и расширение в ней еврейской колонизации;
• объединение еврейских общин разных стран в сионистские организации, управляемые из единого центра;
• развитие чувства национального самосознания евреев; принятие мер, направленных на согласование планов еврейской колонизации Палестины с правительствами ведущих западных держав.

До первой мировой войны еврейская колонизация Палестины осуществлялась силами ВСО и темпы иммиграции были невысокими: число еврейских поселенцев возросло с 24 тыс. человек в 1882 г. до 85 тыс. в 1914 г. [16, с.200]

Положение изменилось, когда сионистский проект был официально поддержан Англией. 2 ноября 1917 г. английское правительство опубликовало письмо министра иностранных дел Англии лорда А. Бальфура к еврейскому банкиру лорду Ротшильду, в котором говорилось: «Правительство Его Величества относится благосклонно к установлению в Палестине национального очага (national home) для еврейского народа и приложит все усилия, чтобы облегчить достижение этой цели…». При этом оговаривалось, что «…не должен быть нанесен ущерб гражданским и религиозным правам существующих в Палестине нееврейских общин, а также политическому статусу, которым пользуются евреи в любой другой стране». [16, с.201]

«Декларация Бальфура» была включена в текст мандата на Палестину, который Верховный совет Антанты передал Англии на конференции в Сан-Ремо 25 апреля 1920 г. 24 июля 1922 г. условия мандата получили одобрение Совета Лиги наций, а 29 сентября 1923 г. он официально вступил в силу. Мандат предоставлял Великобритании широкие полномочия по контролю в области законодательной и исполнительной власти, судебной системы, внешней политики, позволял держать в Палестине свои войска.

Правительство Великобритании открыло сионистам путь к массовой эмиграции евреев в Палестину. Главным условием для осуществления этой цели были скупка и захват земли, которые велись «Еврейским национальным фондом» при содействии английской администрации. В итоге с 1919 по 1939 г. земельная собственность, находившаяся во владении еврейского населения и еврейских организаций, увеличилась с 65 до 150 тыс. га. Захват земель проходил при одновременном вытеснении арабских рабочих с еврейских предприятий и бойкоте товаров, производимых арабами. [8, с.26] Впечатляют и результаты еврейской иммиграции. Так, если в 1914 г. число еврейских поселенцев составляло около 85 тыс. человек, то к моменту принятия резолюции ООН о разделе Палестины численность еврейского населения там составляла уже более 600 тыс. человек.

В годы второй мировой войны еврейская колонизация Палестины продолжалась быстрыми темпами, чему в немалой степени способствовал развязанный фашистами геноцид еврейского народа в Европе. Кроме того, рост численности и экономического влияния евреев в Палестине, формирование вооруженных отрядов «Хагана», «Иргун цвай леуми», ЛЕХИ привели к большей самостоятельности там сионистских организаций, их постепенному переходу к прямой конфронтации с британскими властями. Общее ослабление Великобритании в годы второй мировой войны подтолкнуло сионистов к поиску нового покровителя в лице Соединенных Штатов Америки.

Неслучайно именно в Нью-Йорке в отеле «Билтмор» в мае 1942 г. состоялась конференция международных сионистских организаций. Принятая на ней «Билтморская программа» открыто призывала к передаче Палестины под полный контроль «Еврейского агентства», снятию ограничений на иммиграцию евреев в Палестину, отмене «Белой книги» и фактическому созданию еврейского государства на всей территории Палестины.

«Билтморская программа» была поддержана 68 американскими сенаторами, представлявшими нефтяное лобби США и ратовавшими за укрепление американских позиций на Ближнем Востоке. И, хотя президент США Ф. Рузвельт отказался от прямой поддержки сионистского проекта в Палестине, так как не хотел обострять отношения с арабскими странами, стратегический американо-сионистский альянс начал складываться именно тогда. В годы президентства Г. Трумэна этот альянс стал принимать все более отчетливые рамки.

После принятия «Билтморской программы», поддержанной значительной частью американских деловых и правительственных кругов, сионисты активно пошли на сближение с США. Пользуясь покровительством нового влиятельного союзника, сионисты развернули кампанию террора против англичан. В октябре 1945 г. были совершены налеты на железные дороги Палестины, а 2 ноября начались беспорядки в Тель-Авиве. 2 июля 1946 г. боевики из террористической организации «Иргун цвай леуми» устроили взрыв в иерусалимском отеле «Царь Давид», где в то время размещался штаб английских войск и Генеральный секретариат верховного комиссара Англии. Погибло более 90 человек. Вслед за этим были взорваны здание налогового управления и часть иерусалимского вокзала. [14, с.41-42] В ноябре 1946 г. сионистские боевики организовали взрыв в английском посольстве в Риме. Таким образом, исторические факты свидетельствуют о том, что первыми организованно стали использовать методы политического терроризма не арабы Палестины, как это иногда пытаются доказать исследователи «палестинского терроризма», а военизированные отряды ультраправых сионистов.

Будучи не в состоянии эффективно управлять своей подмандатной территорией и стремясь одновременно сохранить свое господство на Ближнем Востоке, Великобритания решила вынести палестинский вопрос на обсуждение ООН. Рассмотрение палестинского вопроса началось на открывшейся 28 апреля 1947 г. специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. На заседании 15 мая 1947 г. было принято решение о создании специальной комиссии по изучению палестинского вопроса. В состав комиссии вошли представители 11 стран. Подготовленный комиссией доклад рассматривался на II сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Сессия рассмотрела оба предложенных комиссией плана государственного устройства Палестины после отмены британского мандата. Один из них предусматривал раздел страны на арабское и еврейское государства с выделением Иерусалима в отдельную административную единицу с особым статусом. Другой план предполагал создание единого федеративного арабо-еврейского государства со столицей в Иерусалиме.

В итоге неоднократных обсуждений и дебатов 29 ноября 1947 г. на 128 пленарном заседании Генеральной Ассамблеи была принята резолюция № 181/II под названием «Будущее правительство Палестины», в которой намечались пути решения палестинской проблемы. В разделе резолюции, озаглавленном «План раздела Палестины на основе экономического союза», предусматривалось: 1) прекращение действия мандата Великобритании на Палестину «в возможно короткий срок, но не позднее 1-го августа 1948 года»; 2) вывод к тому же сроку вооруженных  сил мандатария; 3) создание на территории Палестины «через два месяца после окончания эвакуации вооруженных сил страны-мандатария, но ни в коем случае не позднее 1-го октября 1948 года» двух независимых государств – арабского и еврейского; в отношении Иерусалима предусматривалось его выделение в обособленную единицу, пользующуюся специальным режимом; «осуществление от имени ООН административной власти» в Иерусалиме возлагалось на Совет по опеке.

Резолюция в полной мере не устроила ни арабов, ни евреев. Арабские страны проголосовали против принятия резолюции о разделе Палестины, так как не признавали законными еврейскую колонизацию этой территории, изменение ее демографического состава. Лидеров сионистов резолюция не устраивала из-за того, что она закрывала путь к расширению еврейской колонизации Палестины, оставляла по соседству компактно проживающий палестинский народ, по-прежнему численно превосходящий еврейское население, требовала установления окончательных границ еврейского государства.

На момент принятия резолюции палестинские арабы не были достаточно организованны и в плане обеспечения своих национальных интересов в основном рассчитывали на помощь арабских стран, к тому времени уже получивших независимость. Сионисты же имели практически все необходимые элементы будущей государственности, особенно – ее военного компонента.

На начальном этапе колонизации в рамках разработки и построения системы управления поселенцами выдвигались две основные концепции механизма обеспечения безопасности. Сторонники первого подхода выдвигали идею, согласно которой функции обеспечения безопасности должны быть возложены на профессиональные структуры, прежде всего, профессиональную армию, лояльную английским мандатным властям. Одним из авторов этой идеи был В.Жаботинский – лидер «ревизионистского крыла» в сионистском движении. Сторонников другого подхода возглавлял Й.Трумпельдор, выступавший за тесное взаимодействие между политическими и военными структурами, союз между которыми должен был стать «основой нации, общества и государства нового типа». [17, с.10] Эта идея в дальнейшем была развита Д. Бен-Гурионом, который был твердо убежден, что в Израиле все без исключения должно быть подчинено интересам безопасности.

К началу 1948 г. военизированные еврейские отряды «Хагана», включая ее ударное крыло «Пальмах», состояли из 36 тыс. боевиков, способных немедленно вступить в бой. При необходимости «Хагана» могла развернуть резерв первой очереди (около 40 тыс. человек), а затем и резерв второй очереди, в который входили все жители поселений, способные держать в руках оружие. Кроме того, к моменту принятия резолюции ООН о разделе Палестины численность террористических организаций «Иргун цвай леуми» и ЛЕХИ составляла 2 тыс. и 400 боевиков соответственно. [8, с.29-34]

В этих условиях сионистские руководители сразу после принятия резолюции № 181/II взяли курс на то, чтобы любой ценой не допустить появления на территории Палестины арабского государства. Уже в декабре 1947 г. сионисты развязали необъявленную войну за изгнание палестинцев с их родной земли. Только с декабря 1947 г. по февраль 1948 г. вооруженными отрядами «Хаганы», «Иргуна» и ЛЕХИ было совершено более двух тысяч нападений на арабские населенные пункты с целью вынудить их жителей покинуть родные места.

В марте-апреле 1948 г. сионисты приступили к выполнению стратегического плана «Далет», который предусматривал поэтапный захват территории всей Палестины и постепенное вытеснение из нее арабского населения. Последовали новые атаки солдат «Хаганы» и террористов из группы «Иргун цвай леуми» на населенные арабами кварталы городов Хайфы, Иерусалима, Лидды, Акки, на арабские деревни в Галилее, а также налеты на помещения национальных палестинских организаций и покушения на арабских политических и общественных деятелей. 9 апреля 1948 г. в течение нескольких часов еврейские боевики уничтожители 254 мирных жителя арабской деревни Дейр-Ясин, расположенной близ Иерусалима, что стало высшей точкой антиарабского террора. Силовые операции еврейских вооруженных формирований привели к началу массового бегства палестинских арабов со своих земель.

К концу срока действия британского мандата (15 мая 1948 г.) более четверти миллиона палестинцев было изгнано со своих родных мест, главным образом из наиболее плодородных областей в западной части страны, предназначавшихся ООН для еврейского государства. Они стали беженцами и расселились в Иорданской долине (в восточной части Палестины), Трансиордании, Ливане, Сирии и странах Аравийского полуострова. [14, с.48]

Трагедия палестинского народа усугубилась в ходе и по итогам первой арабо-израильской войны 1948-1949 гг. Так, 15 мая 1948 г. в ответ на объявление о создании Государства Израиль в одностороннем порядке на территорию Палестины вступили регулярные войска Египта, Иордании, Сирии, Ирака, Ливана. Войну Израилю объявили Саудовская Аравия и Йемен, в боевых действиях принимали участие подразделения созданной по решению Лиги арабских государств добровольческой Армии освобождения Палестины. Несмотря на численное превосходство арабов в ходе этой войны Израиль смог не только сохранить свою независимость, но и приобрести дополнительно 6,7 тыс. кв. км территории, выделенной для создания арабского государства. Со своей стороны, Иордания захватила Западный берег реки Иордан и восточную часть Иерусалима, а Египет распространил свой суверенитет на сектор Газа. Арабское государство на территории Палестины так и не было создано.

По некоторым данным к середине 1949 г. из мест своего проживания в Палестине было изгнано свыше 900 тыс. арабов [10, с.42] – две трети палестинского народа. Осложнению проблемы палестинских беженцев способствовала и политика израильских властей, направленная против арабов, населяющих оккупированные территории. Так, еще 30 июня 1948 г. был опубликован «Ордонанс о покинутых районах», предусматривавший «экспроприацию и конфискацию движимой и недвижимой собственности во всех захваченных районах Палестины. В ноябре-декабре 1948 г. «чрезвычайными постановлениями» был введен принцип присвоения собственности «отсутствующих» лиц. В марте 1953 г. был принят закон о приобретении земли, конфискованной у арабов. В апреле 1958 г. – закон о сроке давности, по которому конфисковывалась земля любого палестинца, выехавшего за пределы своего местожительства, даже временно. [10, с.42] Надо признать, что и арабские страны способствовали обострению проблемы палестинских беженцев, отказав им в возможности натурализации в своих странах.

Консолидация палестинцев началась в 1964 г., когда по инициативе арабских стран была создана Организация освобождения Палестины (ООП). Это произошло на Первом съезде Палестинского национального конгресса, проходившего с 28 мая по 2 июня 1964 г. в Восточном Иерусалиме (тогда входящем в состав Иорданского Хашимитского Королевства). На съезде была принята Палестинская национальная хартия и избраны руководящие органы конгресса. На высший руководящий пост ООП был избран большинством голосов известный палестинский юрист Ахмед Шукейри. [3, с.20-21] К этому же времени относится формирование первых военно-политических группировок Палестинского движения сопротивления (ПДС). 1 января 1965 г. крупнейшая из них Фатх провела первую вооруженную операцию против Израиля.

Хотя создание ООП проходило на иорданской территории, важнейшая роль в ее появлении принадлежит президенту Египта Г.А. Насеру. Будучи сторонником общеарабского единства, Насер считал, что географическое положение Израиля не позволяет установить сухопутный мост между арабскими странами, расположенными на азиатском и африканском континентах. Создание палестинского государства, включение в его границы пустыни Негев (согласно «поправки Бернадота») могло решить эту проблему. Следовательно, для этой цели создание единой палестинской организации представлялось египетскому лидеру необходимым. [18, с.137]

Однако если в 1964-1967 гг. ПДС находилось на стадии организации и его деятельность была малоэффективной, то после поражения арабских армий в «шестидневной войне» 1967 г. и оккупации оставшихся под арабским контролем палестинских земель – Западного берега реки Иордан, сектора Газа и Восточного Иерусалима – вооруженное сопротивление приняло систематический и массовый характер. В 1969 г. организации ПДС, прежде всего ФАТХ, подчинили себе ООП, развернув широкомасштабную военно-политическую борьбу за свободу и независимость палестинского арабского народа, часто используя откровенно террористические методы.

Таким образом, в первые десятилетия после раздела Палестины имели место лишь отдельные террористические акты со стороны арабов против Израиля, организованные, как правило, в интересах сопредельных арабских государств. Заметным явлением палестинский террор стал на рубеже 60-х – 70-х годов прошлого века как следствие арабо-израильской войны 1967 г. и разочарования палестинцев в связи с неспособностью решить палестинскую проблему при помощи вооруженных сил арабских государств.

Существуют разные оценки степени вовлеченности официального руководства ООП, в частности, Председателя исполкома Я.Арафата в террористическую деятельность, однако не вызывает сомнения тот факт, что в деятельности организации сочетались политические методы борьбы с проведением боевых операций против военных и гражданских объектов Израиля, которые по своим признакам могут квалифицироваться как террористические.

Среди террористических актов, ответственность за которые несли палестинские организации, наиболее часто встречались: захват заложников (в том числе авиапассажиров), взрывы в израильских населенных пунктах, нападение на кибуцы и мошавы, убийства высокопоставленных израильских чиновников. Самым громким терактом можно считать захват и последующее убийство 5 сентября 1972 года в Олимпийской деревне Мюнхена 12 членов израильской сборной. Ответственность за эту акцию взяла на себя палестинская террористическая организация «Черный сентябрь», которую возглавлял Али Хасан Саламех.

В период с 1967 по 2002 гг. только организациями «Народный фронт освобождения Палестины», «Народный фронт освобождения Палестины – Главное командование», «Народно-демократический фронт освобождения Палестины», «Фронт освобождения Палестины» и «ФАТХ – Абу Мусса» было совершено 48 значимых терактов. [2, с.308-312] Помимо этого, террористические акты совершали упомянутая выше организация «Черный сентябрь» и «ФАТХ – Революционный совет», возглавляемая Абу Нидалем.

В этот период времени террористы представляли светские, националистические палестинские организации. Терроризм не носил религиозный характер, а многие из палестинских террористов были христианами. Появление на ближневосточной арене, а впоследствии и на мировой арене исламского терроризма было связано в целом с усилением влияния исламского фактора на политический процесс на Ближнем Востоке.

В ходе эволюции влияния политического ислама на обстановку на Ближнем Востоке принято выделять несколько циклов или этапов. Применительно к современным условиям Ш.Аджиб выделяет четыре цикла. По его мнению, первый цикл приходится на 80-е годы ХХ века, когда в Сирии имело место крупное восстание под руководством движения «Братья-мусульмане». После его разгрома политический ислам принял форму разнообразных, небольших по численности фундаменталистских организаций с террористическим уклоном. Второй цикл (конец 80-х – начало 90-х гг.) был связан с отсутствием значимых результатов во внутренней и внешней политике арабских стран, возглавляемых националистическими и социалистическими правительствами и появлением исламистских партий и движений, претендовавших на замещение существовавших режимов. Третий цикл был вызван доминированием процессов глобализации (середина 90-х годов ХХ века – начало XXI века). В это время исламский фактор проявлялся в действиях террористических организаций созданных по сетевому признаку, например «Аль-Каида». Четвертый цикл – настоящее время. Толчком к росту влияния исламского фактора на политический процесс на Ближнем Востоке послужили вооруженное вмешательство США в Ираке и Афганистане и события «арабской весны». Он характеризуется захватом исламистами крайне экстремистской направленности значительных территорий, на которых влияние законной власти в ходе указанных событий было существенно ослаблено (ИГИЛ, «исламское государство» на юге Йемена и т.д.). [1, с.210]

Именно в конце 80-х годов прошлого века в Палестинском движении сопротивления на оккупированных Израилем территориях появляются исламистские организации «Исламский джихад» и ХАМАС, которые продолжают террористическую деятельность, несмотря на созданную в ходе мирного процесса Палестинскую автономию и наметившиеся тенденции к созданию в перспективе независимого палестинского государства. Более того, в результате раскола в рядах Палестинской национальной администрации ХАМАС фактически захватила власть в секторе Газа, откуда время от время совершает вооруженные провокации против Израиля.

Организация «Исламский джихад» возникла в 1979 г. – в год победы «исламской революции» в Иране. Идейная платформа организации, основанной палестинским шейхом А.Н. Дервишем, сформировалась под влиянием двух основных источников. Первым из них явилась концепция «революционного ислама» аятоллы Хомейни, который провозгласил освобождение Иерусалима одной из важнейших целей «исламской революции». Другим источником идеологии «Исламского джихада» было учение известного теоретика сирийских «Братьев-мусульман» Саида Хавы, выступившего во второй половине 60-х гг. с идеей о необходимости насильственного ниспровержения «антиисламских» правящих режимов. В 1988 г. несколько радикальных исламских группировок объединились в «Движение исламского сопротивления» ХАМАС, которое возглавил шейх Ахмед Ясин – один из лидеров международного движения «Братья-мусульмане». ХАМАС, считая себя альтернативой ООП, выступает за создание в Палестине исламского государства. [15, с.115-116] Убедительная победа ХАМАС на парламентских выборах 2006 г. позволила исламистам сформировать правительство автономии, но тем самым привела и к относительной изоляции палестинской администрации со стороны Израиля, США, ряда европейских стран.

Радикализация палестинских исламских группировок способствует росту террористической активности в отношении израильтян, что происходит в рамках общемировой тенденции в условиях субъективизации международного терроризма в системе современного геополитического противоборства. Как отмечают авторы исследования, проведенного коллективом сотрудников Института стратегических оценок и анализа, результаты парламентских выборов в Палестине и Израиле, финансовая блокада сформированного «ХАМАС» правительства Палестинской автономии со стороны США, Израиля и Евросоюза, бескомпромиссная позиция лидеров «ХАМАС», не желающих признать Израиль и отказаться от вооруженной борьбы против него, военные действия, начатые в Палестине и Ливане израильской армией, показали, что в палестино-израильском противостоянии, в арабо-израильском конфликте и в целом в ситуации на Ближнем Востоке наступил новый этап. Характерной его чертой является усиление влияния исламских радикальных и близких к ним организаций, процесс их легитимизации и вхождение в официальные структуры власти и даже завоевание власти путем демократических выборов. Одновременно наблюдался и процесс радикализации политического спектра Израиля, где активизировались правые партии. [9, с.224-225]

Резкой активизации исламского терроризма в его современных формах способствовала и проводимая США политика по «демократизации» Большого Ближнего Востока. Следствием такой политики стало прямое вооруженное вмешательство в Ираке с целью свержения относительно стабильного светского режима Саддама Хусейна, попытки устранения от власти Б.Асада в ходе внутрисирийского конфликта, прямая поддержка исламистских организаций в их антиправительственных выступлениях в различных арабских странах. В рамках реализации политики США на Ближнем Востоке были спровоцированы события «арабской весны», которые привели к дестабилизации светских политических режимов в ряде арабских стран и выходу на передний план исламистских политических сил, часто экстремистской направленности. В результате размывания государственного суверенитета исламистские террористические организации смогли захватить значительные территории в Ираке и Сирии, где принялись устанавливать свои порядки по примеру средневекового Халифата.

Давая оценку ближневосточной политики США, которая привела к хаосу и росту терроризма на Ближнем Востоке, сирийский военный политолог Х.Исмандер отмечает: «События «арабской весны» привели к ослаблению арабских государств, хаосу, расколу, истощению ресурсов, росту религиозного экстремизма. То, что сейчас происходит в регионе, не является установлением свободы и демократии. Это – реализация планов по созданию «Нового Ближнего Востока» путем разделения его государств на мелкие этнические и конфессиональные образования, что служит исключительно американским и израильским интересам, так как политика этих стран не может быть реализована, если ближневосточный регион будет стабильным». [12, с.35] Данное утверждение лишний раз подчеркивает, что ближневосточная политика США направлена на всестороннюю поддержку Израиля, который, в свою очередь, выступает гарантом реализации американских интересов. Это означает, что рост терроризма в регионе, как один из результатов американской политики, напрямую связан с неурегулированностью арабо-израильского конфликта.

Две самых крупных на сегодняшний день исламских террористических группировки ИГИЛ и «Аль-Каида» с ее многочисленными филиалами, в том числе действующей на территории Сирии организации «Джабхат ан-Нусрой» также во многом явились порождением ближневосточной политики США. «За 11 лет, прошедшие со времени вторжения США в Ирак, джихадистские группировки, освоив разнообразные приемы ведения войны, доказали свое упорство, способность приспосабливаться к меняющейся ситуации и решимость продолжать борьбу», – утверждают авторы объемного труда «Исламское государство: Армия террора». [4, с.300]

Проведенный анализ истоков зарождения и современного состояния политического терроризма на Ближнем Востоке позволяет определить пути устранения существующей угрозы национально региональной и глобальной безопасности. Безусловно, это должен быть комплекс мер, направленных на устранение причин, порождающих феномен «международного терроризма». Поскольку угроза терроризма носит глобальный характер, то и защита от нее должна вестись глобально. Исходя из этого, предлагаемые меры можно объединить в несколько групп.

Первая группа включает в себя меры политического и международно-правового характера. К ним относятся: достижение международного консенсуса по вопросу о целесообразности упорядочивания процессов глобализации, сохранения позиции государств как основных геополитических субъектов, введение геополитического противоборства в цивилизованные рамки диалога между субъектами, недопущение обострения противоборства между локальными цивилизациями. Вторая группа – это меры экономического характера, а именно пресечение финансирования террористических организаций. Третья группа объединяет меры военного и специального характера: физическое устранение террористов, разрушение их организационных структур, проведение широкомасштабных контртеррористических операций, усиление традиционных мер защиты граждан и объектов от возможных атак террористов. Четвертая группа – меры информационно-пропагандистского характера, направленные на достижение победы над идеологией терроризма в информационном пространстве.

И, наконец, необходимо устранить первоисточник международного терроризма – добиться справедливого урегулирования регионального конфликта на Ближнем Востоке, центральное место в котором занимает палестинская проблема. Она может быть решена только в контексте всеобщего ближневосточного урегулирования, при условии создания независимого палестинского государства, обеспечении его безопасности и экономического процветания. При этом на Ближнем Востоке должна быть установлена такая система региональной безопасности, при которой обеспечивалась бы безопасность каждого государства региона.  

Таким образом, можно отметить, что на современном этапе развития военно-политической обстановки в мире, значительно проявляют активность террористические организации, представляющие собой устойчивые объединения, преследующие политические цели глобального или регионального масштаба, достижение которых предполагает использование не только террористических методов, но и информационно-психологических. Всё это говорит о том, что перед специалистами и аналитиками стоит комплекс сложнейших задач по сбору, анализу и обобщению данных с целью своевременного вскрытия угрожающих тенденций, их направленности и определения военно-политической деятельности в интересах обеспечения национальной безопасности Российской Федерации и ее союзников [19, с.387].  

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аджиб Ш. Геополитическая модель влияния исламского фактора на политический процесс на Ближнем Востоке. // Власть. – 2016. – № 11
2. Брасс А. Между Лениным и Арафатом. – М.: ООО ИД «Русь-Олимп»; ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2004
3. Брасс А. Палестинские истоки. – М.: ООО ИД «Русь» - «Олимп»; «ОЛМА-ПРЕСС Образование, 2004
4. Вайс М. Исламское государство: Армия террора / Майкл Вайс, Хасан Хасан; Пер. с англ. – М.: Альпина нон-фикшн, 2016
5. Внешняя политика стран Ближнего и Среднего Востока / Отв. ред. А.А. Куценков, А.И. Чичеров. – М.: Междунар, отношения, 1984
6. Волков Я.В. Субъективизация международного терроризма в системе современного геополитического противоборства. // Современный терроризм: теория и практика. – М.: Военн. ун-т, 2002
7. Горбунов Ю.С. Терроризм и правовое регулирование противодействия ему. Монография. – М.: Молодая гвардия, 2008
8. Государство Израиль. Учебное пособие. Под ред. А.П. Шестакова. – М.: Военный Краснознаменный институт, 1992
9. Гусейнов В.А. и др. Большой Ближний Восток: стимулы и предварительные итоги демократизации. – М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007
10. Егорин А.З., Абдель Хамид Х.А. Война за ближневосточный мир. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998
11. Ильинский И.М. О терроре и терроризме. – М.: МГСА, 2001
12. Исмандер Х. Ар-рабиа аль-арабий ва аль-идара билль-фауда. – на араб. яз. –Арабская весна и управление хаосом // Аш-Шурта. – 2014. – № 544
13. Каратуева Е.Н., Рыжов О.А., Сальников П.И. Политический терроризм: теория и современные реалии. – М.: Военн. ун-т, 2001
14. Киселев В.И. Палестинская проблема и ближневосточный кризис. – К.: Политиздат Украины, 1981
15. Кудрявцев А.В. Исламский мир и палестинская проблема. – М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1990
16. Новейшая история арабских стран Азии. 1917-1985. – М.: Наука, 1988
17. Перлмуттер А. Аль-Аскярийюн вас-Сияса фи Исраиль. – Дамаск. – на араб. яз. – – С.10. Военные и политика в Израиле
18. Хейкаль М.Х. Хариф аль-Гадаб. – Каир. – на араб. яз. – 1988. – С.137. Осень гнева
19. Ганиев Т.А., Хаев А.Н., Шур В.Г., Модестов С.А., Жорник А.Е.,
20. Бондарь С.М., Карякин В.В., Торсуков Е.Г. // Специальное страноведение. Факторный анализ. Учебник. – М.: ВУ, 2017 г.

Белокопытова Ирина

Теги: оценки , Сирия , конкурс А.Е.Снесарева , Ближний Восток , терроризм , работа-победитель конкурса им. А.Е.Снесарева