Афганистан занимает важное географическое положение в юго-западной части Центральной Азии, в силу этих обстоятельств он на протяжении веков являлся ареной большого внимания со стороны великих завоевателей и соседних государств. В 18–19 вв. на его территории существовал ряд возглавляемых феодалами независимых удельных феодальных княжеств, постоянно враждовавших и воевавших между собой. Постепенно они стали объединяться, образовав к концу 19 в. единое афганское государство. В 1919 г. после окончания третьей англо-афганской войны Афганистан получил независимость. Продолжая военно-географический анализ страны следует отметить, что с геополитической точки зрения Афганистан расположен на Среднем Востоке. Страна не имеет выходов к морю. Кратчайшее расстояние от ее границ до Аравийского моря – около 500 км. Площадь равна 655 тыс. км., что приблизительно равно площади Франции, Бельгии, Нидерландов и Дании, вместе взятых. Государственная граница Афганистана имеет общую протяженность 5579 км, из которых 2384 (более 40%) приходится на государства СНГ (Туркмению, Узбекистан, Таджикистан). На западе Афганистан граничит с Исламской Республикой Иран, на юге и востоке с Пакистаном, Индией, Китаем [1].

В настоящее время в Исламской Республике Афганистан наблюдается отсутствие единого экстремистского подполья. Президент Афганистана Ашраф Гани в интервью одному западному изданию заявил, что в стране действует около двадцати экстремистских бандформирований [2].

Несмотря на идентичность методов, структура, система управления и конечные цели террористических группировок различаются.  Концентрация в Афганистане такого числа террористических группировок приводит к затяжной нестабильности не только на территории ИРА, но и во всем регионе Центральной Азии.

В случае усугубления ситуации, Афганистан может стать новым плацдармом боевиков «Исламского государства». В этой обстановке нельзя исключить возможность вторжений групп боевиков с территории ИРА в сопредельные страны, являющимися для Российской Федерации союзниками по линии ОДКБ.

Анализируя сегодняшнюю военно-политическую обстановку в Афганистане, можно выделить три основных и представляющих наибольшую опасность исламистских группировок, а именно:

1) «Велоят Хоросан» – отделение международной террористической организации «Исламское государство» (ИГ).

2) «Исламское движение «Талибан» – преимущественно национально-пуштунская организация, имеющая в своей основе идеологию деобандизма (фундаментальное направление сунитского ислама). [3]

3) «Сеть Хаккани» – террористическая группировка, имеющая опыт диверсионной борьбы еще с момента вооруженного противостояния Ограниченного контингента советских войск в Афганистане (ОКСВА).

Также можно отметить партию «Хизб-и-Ислами» и международную террористическую организацию «Аль-Кайда», но на данный момент они не особо активны и не представляют угроз, так как «Хизб-и-Ислами» в 2016 году подписало с правительством Афганистана мирный договор, а «Аль-Кайда» снижает свою активность по мере усиления группировки «Велоят Хоросан».

В связи с поражениями на Ближнем Востоке, боевики вынуждены искать запасные плацдармы, с целью пополнения людских ресурсов, перегруппировки и закрепления на территории ИРА. Так, с 2014 года начинается особенное усиление активности радикальной исламистской группировки «Велоят Хоросан».  

Согласно заявлениям лидеров Исламского государства, основной целью организации является свержение светских режимов в исламских странах и в дальнейшем создания так называемого «халифата», основанного на шариатской системе правления. Воссоздание «халифата» – во главе с халифами, соединяющими в себе неограниченную высшую духовную и светскую власть, уже давно является целью исламистов во многих странах мира. [4]

В 2014 году на интернет-порталах террористической организации даже была размещена карта будущих границ «Халифата». Международная террористическая организация ИГ планировала включить в его состав не только территорию бывшего Арабского халифата, но и ряд балканских государств, обширные районы на Ближнем Востоке, в Центральной Африке и Азии.

                        Рис.1 Будущие границы псевдохалифата в представлении боевиков ИГИЛ

При этом джихадисты утверждают, что строят систему государственного управления по образцу халифата, существовавшего во времена «четырех праведных халифов». Спекулируя на чувстве религиозной солидарности и исторической памяти мусульман, лидеры ИГИЛ подчеркивают, что своей вооруженной борьбой восстанавливают историческую справедливость.

По некоторым оценкам, эти действия по созданию «запасных» плацдармов в Афгано-Пакистанской зоне осуществляются при поддержке НАТО и США. Так, в ноябре 2017 года военно-транспортным самолетом США из Ирака на натовскую базу под городом Джалалабадом провинции Нангархар было доставлено 200 боевиков ИГ, воевавших в Мосуле. С помощью вертолетов без опознавательных знаков осуществлялась переброска живой силы и вооружения. В 2017 году такие случаи были зафиксированы в провинциях Джаузджан, Фарьяб, Сари-Пуль, Газни, Нангархар, Герат, Забуль. [5]

Численность группировки в Афганистане по разным оценкам составляет от 2 до 10 тысяч террористов. По заявлениям командующего войсками Центрального военного округа ВС РФ генерал-лейтенанта Александра Лапина, около 10 тысяч боевиков ИГ находятся сейчас на территории Афганистана. [6]  

Боевики «Велоята Хоросан» в ИРА в основе своей представлены интернациональным контингентом. Группировка пополняет свои ряды как местными представителями, при помощи ведения пропагандистской работы и вербовки, а также боевиками, прибывающими из Сирии и Ирака и других сопредельных государств. Поступают сообщения о закреплении отрядов «Велоята Хоросан» на севере страны, в частности в провинциях Бадахшан, Кундуз, Фарьяб, Джаузджан, Сари-Пуль, Балх, расположенных в непосредственной близости от границ бывших советских республик Центральной Азии. [7] В 2016 г. сообщения об активности ИГ приходили также из таких северных провинций, как Балх и Кундуз.

Сегодня единой в организационном и информационном отношении структуры ИГ в ИРА не существует. Можно выделить три типа структур, входящих в состав или связанных с группировкой «Велоят Хоросан»: [8]

Первый тип – вооруженные группы ИГ, являющиеся непосредственными представителями «Исламского государства» в Афганистане и Пакистане. Эти группы сегодня действуют на востоке и севере страны, имеют там собственную инфраструктуру (лагеря подготовки боевиков, склады оружия и боеприпасов, агентурную разведку и т.д.). Они же ведут боевые действия с «Талибаном» за контроль над отдельными уездами, сферами криминального бизнеса и источники финансирования.

Второй тип – криминальные группировки, действующие под «брендом» ИГ и прикрывающие с его помощью различные виды нелегального бизнеса (наркоиндустрия, похищение людей, добыча драгоценных камней и других природных ископаемых и т.д.). Эти организованные преступные группировки не имеют отношения к ИГ и действуют локально в конкретных районах или поселениях, и не преследуют политических целей.

Третий тип – ложные структуры ИГ, созданные афганскими, с целью ведения борьбы с талибами) и иностранными спецслужбами и действующие в их военно-политических и экономических интересах.

Стоит отметить, что приоритетным для террористов террористической организации «Велоят Хоросан» до настоящего времени оставался ближневосточный театр военных действий, так как именно контроль над частью территории Сирии и Ирака позволяло им заявлять о существовании «Халифата» и претендовать на лидирующее положение в конгломерате террористических организаций. Однако значительный разгром ИГ в Сирии и в Ираке заставляет пересмотреть их стратегию и сосредоточится на Афганистане для действий внутри страны и в направлении стран Центральной Азии.

В связи с этим можно предположить, что ИГИЛ, как ударный отряд радикальных исламистов, будет действовать в регионе методами, отличными от действий в Сирии. Будет проводиться вербовка боевиков из числа местных жителей и создание оппозиции действующим режимам в качества "ресурса дестабилизации" социально-политической обстановки. При этом формируемая оппозиция будет решительно настроена на свержение действующей власти. Это будут не светски ориентированные интеллигенты «цветных революций», отсиживающиеся за рубежом или находящиеся во властных структурах государств, а революционеры, готовые отдать жизнь за построение Нового халифата. Наряду с этим, решить данную проблему эмиссары ИГИЛ в странах ЦАР смогу только с помощью гибридных форм и методов дестабилизации обстановки с использованием стратегий непрямых действий и «мягкой силы». Стратегия применения «мягкой силы» в данном случае будет направлена на формирование в сознании населения следующей триады: панисламское единство мусульманской уммы, ликвидация нелегитимной светской государственности в странах ЦАР с последующим созданием политических систем на основе законов шариата и построение региональной конфедерации исламских государств [9]. 

Еще одной крупной международной пуштунской террористической структурой, действующей в Афгано-Пакистанской зоне является Исламское движение «Талибан» (ИДТ). Основным методом деятельности ИДТ является ведение партизанской войны, что во многом связано с современным военным потенциалом и существующей организационной структурой группировки. По мере сокращения и вывода группировки сил ОВС НАТО с территории ИРА талибы стали все чаще прибегать к захвату территорий.

«Талибан» имеет в своей основе идеологию деобандизма (фундаментальное направление суннитского ислама). Его лидеры никогда не ставили перед собой глобальных экспансионистских задач. В связи с этим, основной целью Исламского движения «Талибан» является построение «истинно исламского» государства на основе норм шариата в Афгано-Пакистанском регионе.

Факторами, влияющими на идеологию «Талибана», прежде всего, являются:

1) Пуштунский национализм, ограничивающий сферу интересов талибов территорией Афганистана и частично территорию Пакистана, без проникновения в другие государства региона.

2) Неспособность установить полный контроль над территорией Афганистана как тыловой базы, без которой нецелесообразно и невозможно осуществлять идеологическое и территориальное расширение в регионе.

В связи с этим, с 2015 года (момент вывода контингента Международных сил содействия безопасности из Афганистана) идеология «Талибана» претерпела значительное изменения:

1) установление контроля над уездами и провинциями, находящимися под контролем силовых структур ИРА и Многонациональных сил;

2) установление шариатской формы правления на территориях, подконтрольных талибам и захваченных в ходе наступательных операций;

3) недопущения неоправданной гибели мирного населения и разрушения инфраструктуры, обеспечение бесперебойного функционирования объектов экономической и социальной сферы.

В официальных обращениях, опубликованных на информационных ресурсах ИДТ, руководство группировки в обращении к правительствам стран, граничащих с Афганистаном, подчеркивает, чтобы они не рассматривали ИДТ как угрозу своему национальному суверенитету, так как боевые действия и диверсионно-террористическая деятельность имеют основной направленностью установление контроля над территорией Афганистана. [10]

Согласно статистике, в 2016 году в Афганистане было совершено 1 342 терактов, что на 23% меньше, чем в 2015. Талибы ответственны за 94% терактов. Жертвами террористических актов по всей стране стали более 9 тысяч человек (4574 человек погибло, еще 5057 получили ранения). Те же талибы несут ответственность и за самый резонансный теракт 2016 года, нападение на северный город Кундуз, когда в результате боев погибло 154 человека. [11]

Но в соотношении с военной активностью талибов за 2016 год в результате партизанских действий талибов в Афганистане погибло 18 000 человек, что на 700 человек больше чем в 2015. То есть для талибов терроризм становиться все менее эффективным и оправданным в сравнении с партизанскими действиями. Об этом говорят и сами официальные заявления ИДТ, в которых они постоянно подчеркивают необходимость избегать неоправданных жертв среди гражданского населения.

Отличительной характеристикой ИДТ является не только внимательное изучение сильных и слабых сторон противника, но и создание разветвленной законспирированной сети информаторов-пособников, которые сообщают обо всех перемещениях правительственных и иностранных войск на территории ИРА. В последние годы «Талибан» стал использовать методы террористической деятельности, характерные для экстремистских группировок, действующих на Ближнем Востоке. В частности, талибы стали использовать террористов смертников, распространилась практика обезглавливания заложников.

Также новым подразделением в структуре террористической группировки «Талибан» является созданное для решения специальных оперативных задач, так называемая «Красная группа» – «Китъаи сурх». Данное подразделение оснащено тактической экипировкой – разгрузочными жилетами, шлемами, наколенниками, налокотниками, солнцезащитными очками. Действия данного подразделения талибов по тактики схожи с группами «ингимаси» МТО ИГ. Для мобильности в распоряжении «Красной группы» десятки бронированных автомобилей Humvee и Ford Ranger. [12]

Ввиду регулярных авиаударов ВВС США и их союзников по талибам у террористов отсутствует развитая инфраструктура: лидеры и боевики ИДТ стараются все время передвигаться с одного места на другое. Следует также отметить, что в целях конспирации лидеры международной террористической организации стараются передавать информацию устно при помощи своих помощников либо используют связников-курьеров с письменными посланиями.

Целесообразно также принять во внимание тот факт, что в последние годы движение «Талибан» сотрясали внутренние конфликты. После того, как в 2015 году террористы подтвердили смерть главы и основателя ИТД Мулла Омара, который был убит в результате удара БЛА ВВС США, в движении «Талибан» наметилась тенденция к расколу.  Некоторые крупные полевые командиры «Талибана» и семья Муллы Омара выразили недовольство избранием Муллы Ахтара Мансура лидером движения (так же погибшего во время авиаудара США в 2016 году). Многие полагали, что это часть плана по развалу движения посредством усиления недовольства в рядах самой группировке и других террористических организациях, верных ИДТ.

Руководитель ИГ Абубакр аль-Багдади 25 января 2015 г. назвал лидера талибов муллу Омара «безграмотным и непросвещённым боевиком, не обладающим необходимыми качествами духовного лидера и политика». [13] Усмана Гази как «предательство»

16 июня 2015 г. «Талибана» в лице муллы Ахтара Мансура направило руководству «Исламского государства» письмо, в котором выразил обеспокоенность появлением ИГ в Афганистане. В обращении делался упор на религиозную общность двух группировок, и содержалась просьба к руководству ИГ добровольно отказаться от вмешательства в дела талибов. 

В результате этого и ряда других внутренних проблем, некоторые полевые командиры, а также некоторые союзные ИТД группировки присягнули на верность набирающему популярность «Исламскому государству».

Часть других полевых командиров ИДУ восприняли это решение как «предательство» по отношению к движению «Талибан». В результате этого произошло ослабление ИДТ в северных и восточных провинциях страны, где численность боевиков оценочно составляла около 2000 человек.

В настоящее время ИДТ не имеет единой, четко организованной структуры. Оно состоит из локальных группировок, лидеры которых заявляют о своей принадлежности либо союзе с ИДТ.

Рис.2 Обстановка в ИРА на момент 2017 года

Не смотря на это, на конец января 2018 года, «Талибан» продолжает контролировать значительные части горных и сельских районов страны, регулярно атакуя провинциальные центры и объекты в Кабуле. [14]

Наряду с основными террористическими группировками, представляющими наибольшую опасность в ИРА, стоит третья сила – «Сеть Хаккани».  Деятельности данной экстремистской группировки берет свое начало еще до ввода Ограниченного контингента советских войск в Афганистан. По некоторым данным, сегодня группировкой руководит Сираджуддин Хаккани, сын первого лидера группировки, этническиого пуштуна из влиятельного племени задран, Джалалуддина Хаккани. Важно подчеркнуть, что в организации исключительное влияние имеют члены семьи Хаккани, так как руководство группировкой распределено между родственниками. Например, Азиз Хаккани руководил атаками боевиков в пограничной афгано-пакистанской зоне и отвечал за террористические операции в Кабуле, Халил аль-Рахман Хаккани был главным финансистом организации, отвечая за связи с лидерами «Аль-Каиды», Яхья Хаккани курировал вопросы пропаганды.

Традиционная зона действий данной группировки включает в себя историко-географические районы Лойя Пактия, расположенные на территории провинций Пактика, Пактия, Хост и Вазиристан в зоне расселения пуштунских племен, где дислоцируются основные пункты управления и снабжения группировки. [15]

Идеологической особенностью «Сети Хаккани» является то, что для них характерно превалирование общерелигиозных ценностей над пуштунвали, представляющим собой неписаный свод законов и кодекс чести пуштунских племен, которые в некоторых вопросах сильно расходят­ся с законами шариата.

В свою очередь, руководство «Сети Хаккани» имеет твердые религиозно-идеологические убеждения и высказывает решительные намерения развивать связи с «Аль-Кайдой» и союзными с ней группировками. «Сеть Хаккани» считается независимой, хотя и близкой к ИДТ, и в условиях противостояния между талибами и «Велоятом Хоросан» является их союзником. Но при этом они не подвержены чьему-либо влиянию, в частности, не полностью следуют указаниям «Кветта-шура Талибон» – высшего совета руководителей «Талибана», поскольку обладает своими собственными силами, сформировавшимся руководством и функциональной структурой. Во взаимодействии с ИДТ отсутствуют отношения подчиненности. Так, руководство «Сети Хаккани» может проигнорировать указания лидера «Талибана» касательно осуществления террористической деятельности. В случае планирования терактов вне контролируемых зоны, руководство данной группировки обязательно координирует свои действия с руководством местных незаконных вооруженных формирований, с целью избегания конфликтных ситуаций.

Не исключено, что в будущем «Сеть Хаккани» может стать наиболее дееспособной и мощной повстанческой группировкой, действующей на территории ИРА. Таким образом, «Сеть Хаккани» в перспективе представляет стратегическую угрозу обеспечению стабильности в Афганистане.

Тем не менее, стоит отметить, что сегодня на территории страны идет столкновение интересов двух террористических группировок за доминирование в ИРА «Талибан» воспринимает свою власть на территории Афганистана как совершенно суверенный халифат и отказываются присягать на верность лидеру ИГ.  Международная террористическая организация «Исламское государство», в свою очередь, рассматривает территорию Афганистана как свою потенциальную тыловую базу, где можно создать плацдарм, с целью дальнейшего усиления группировки и проникновения в сопредельные государства.

Попытки интеграции «Талибана» и ИГ серьезно осложняются следующими факторами, что, оценочно, делают объединение невозможным:

1) Группировки преследуют разные цели, несмотря на то, что в реализации поставленных задач используют примерно одинаковые методы.

Согласно заявлениям лидеров ИГ, основной целью организации является свержение светских режимов в исламских странах и построение «Великого исламского халифата». В свою очередь в группировке «Талибан» пуштунский национализм ограничивает сферу интересов ИДТ территорией Афганистана и частично территорию Пакистана, без проникновения в другие государства региона.

2) Ключевым различием в идеологии является этнический фактор: боевики ИГ в ИРА в основе своей представлены интернациональным контингентом. До 30 % от общей численности террористов «Велоята Хоросан» выходцы из Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана, а также из Алжира, Судана, Франции и Северного Кавказа, этносы которых не относятся к народностям Афганистана при всем его многообразии. Так же присутствует большое количество боевиков из Пакистана и прочих представителей арабских стран Ближнего Востока. Национальный состав исламского движения «Талибан», в свою очередь, в подавляющем большинстве представлен афганскими пуштунами. [16]

3) Для «Талибана» прямая конфронтация с США возможна только в случае консолидации всех исламистских группировок. В свою очередь руководство ИГ считает, что прямая конфронтация с США опасна, так как может привести к потере людских и материальных ресурсов, разрушению инфраструктуры и экономики на подконтрольных территорий Афганистана.

4) Еще одной причиной является контроль за рынком героина и получение дополнительного финансирования от продажи наркотиков, а также борьба за людские ресурсы для группировок в лице молодежи Афганистана.

Итогом данного противостояния стало то, что отношения между афганскими радикалами из «Талибана» и «Исламского государства» перешли в фазу открытых боестолкновений. В апреле 2015 года группировки объявили друг другу «Священный джихад», который с разной степенью интенсивности идет по сей день.

Присутствие в Афганистане такого многообразия террористических группировок является источником долгосрочной нестабильности, как в стране, так и в Среднеазиатском регионе в целом. Создаются предпосылки для проникновения членов террористических организаций на территорию стран-членов ОДКБ, в частности, в Республику Таджикистан, имеющую с ИРА протяженную границу.

Серьёзную угрозу для России и других стран ОДКБ, прежде всего Таджикистана, Кыргызстана и Казахстана, представляют складывающиеся тенденции эволюции ситуации в Афганистане. К их числу можно отнести: проникновение боевиков ИГ, негативное влияние ближневосточного кризиса и ситуации в Пакистане, усиление межэтнических противоречий между фракциями нынешнего афганского правительства (между пуштунами и таджиками внутри правительства национального единства, а также между таджиками и узбеками на севере страны), обострение проблемы беженцев.

Анализируя ситуацию в регионе, можно, предположить, что в условиях складывающейся военно-политической обстановки, число боевиков ИГ будет увеличиваться в связи с переходом боевиков ИДТ и пополнением рядов сторонниками, прибывающими с Ближнего Востока. При этом, сильной стороной будет наличие элементов инфраструктуры, собственных средств массовой информации, а также активная вербовочная деятельность. Предположительно, слабой стороной будут являться межэтнические конфликты как внутри, так и между противоборствующими формированиями.

 В связи с политикой двойных стандартов, проводимой руководством США и их союзников, можно также предположить о выгоде для них складывающейся военно-политической обстановки на территории региона и использовании террористических формирований как источника долгосрочной нестабильности, с целью оправдания своего присутствия в ИРА и усиления своего влияния, несмотря на заявления руководства о выводе войск.

Анализируя ситуацию в регионе, можно, предположить, что в условиях складывающейся обстановки, число боевиков МТО ИГ будет увеличиваться в связи с переходом боевиков ИДТ и пополнением рядов сторонниками МТО, прибывающими с Ближнего Востока. При этом, сильной стороной будет наличие элементов инфраструктуры, собственных средств массовой информации, а также активная вербовочная деятельность. Предположительно, слабой стороной будут являться межэтнические конфликты как внутри, так и между противоборствующими формированиями.

Таким образом можно сделать следующие выводы:

1. В настоящее время в ИРА наблюдается отсутствие единого экстремистского подполья.
2. Присутствие в Афганистане такого многообразия террористических группировок является источником долгосрочной нестабильности как в стране, так и в Среднеазиатском регионе в целом. Создаются предпосылки для проникновения членов террористических организаций на территорию стран-членов ОДКБ, в частности, в Республику Таджикистан, имеющую с ИРА протяженную границу.
3. В связи с политикой двойных стандартов, проводимой ВПР США, можно предположить о выгоде для США складывающейся ВПО на территории региона и использовании террористических формирований как источника долгосрочной нестабильности, с целью оправдания своего присутствия в ИРА и усиления своего влияния, несмотря на заявления руководства о выводе войск.
4. Можно предположить, что сохранение конфронтации между «Велоятом Хоросан» и «Талибаном», продолжение ведения ими боевых действий способны значительно ослабить их боевой потенциал и идеологическое влияние.
5. В свою очередь «Сеть Хаккани» может стать наиболее дееспособной и мощной повстанческой группировкой, действующей на территории ИРА. Таким образом, "Сеть Хаккани" в перспективе представляет стратегическую угрозу обеспечению стабильности в Афганистане.

Список источников и ссылки 

[1] Ганиев Т. А. «Анализ и прогнозирование военно-политической обстановки в зарубежных странах. Республика Афганистан». Ч. 1. Учебное пособие. – М.: ВУ, 2008. С.3

[2] https://sputnik.by/politics/20180215/1033664439/afganistan-boeviki-gruppirovki-toerroristy.html

[3] Ахмед Рашид «Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии». 2003 год, издательство: Библион – Русская книга.

[4] Кто есть кто в международном терроризме: справочник / В.В. Красинский, В.В. Машко. – М.: Инфра-М, 2018. С. 22

[5] Вестник Совета безопасности Российской Федерации. 2018. №1. С. 15-16

[6] https://ria.ru/world/20180416/1518755349.html

[7] https://www.obozrevatel.com/politics/24380-velayat-horasan-novyij-vrag-rossii-v-afganistane.html

[8] http://afghanistan.ru/doc/116542.html

[9] Ганиев Т.А., Карякин В.В., «Военно-политическая обстановка в Исламской Республике Афганистан и безопасность стран Центрально-Азиатского региона». Сборник материалов круглого стола. «Состояние военно-политической обстановки прогнозирование ее развития в Центрально-Азиатском регионе» Сборник материалов круглого стола. М.ВАГШ. 2018. С 49-50.

[10] http://alemarah-dari.com

[11]https://news.liga.net/world/articles/terrorizm_v_afganistane_ugroza_kotoruyu_nedootsenili

[12] https://news.ru/v-mire/specnaz-taliban-krasnaya-gruppa/

[13] URL:http://afghanistan.ru/doc/91334.html

[14] https://colonelcassad.livejournal.com   

[15] https://interaffairs.ru/news/show/15748

[16] Белокреницкий В.Я., Сикоев Р.Р. Движение Талибан и перспективы Афганистана и Пакистана. – М.: Институт востоковедения РАН, 2014. – 216 с.

Колтунов Н.В.

Теги: конкурс А.Е.Снесарева , оценка , Афганистан