Пока миллионы людей переваривают мысль о том, что в ближайшие десятилетия они уступят свои рабочие места роботам, корпорации и целые страны соревнуются в том, кто сумеет извлечь из технологий искусственного интеллекта максимальную выгоду. Главное противостояние разворачивается между США и Китаем.

Ожидается, что к 2030 году ИИ внесет в мировую экономику $15,7 трлн – и почти половина этих денег придется на Китай. Новые технологии поднимут экономики Америки и Канады на 14,5%, в то время как китайский ВВП увеличится на 26%. По словам Ли Кай Фу – одного из ключевых персонажей китайского IT – такой разрыв объясняется тем, что в начале ИИ–революции максимальную выгоду от изобретений получает вовсе не тот, кто их изобрел, а тот, кто успешнее всего их применил.

Ли, получивший образование в США, признает за американскими учеными и системой высшего образования первенство в разработке теории искусственного интеллекта. По оценкам экспертов, 10 лучших исследователей ИИ действительно работают в США и Канаде, более того, там трудятся 68% из тысячи лучших ученых в мире.

Зато в Китае созрели условия, необходимые для дальнейшего скачка. Его развивающаяся цифровая экономика и 800 млн интернет-пользователей обеспечивают ИИ-компаниям мощные потоки данных, которыми США похвастаться не могут. Продвинутые нейросети есть и у китайцев, и у американцев, но компании Поднебесной собирают значительно больше данных: в КНР интернетом пользуется более 800 млн человек, смартфонами – 525 млн. Это позволяет собрать в 3 раза больше данных об использовании смартфонов, в 10 раз – об использовании доставки еды, в 50 – о мобильных платежах и в 300 раз – о пользователях аренды велосипедов, чем в США.

Компьютерные технологии, необходимые для превращения этих данных в качественный искусственный интеллект, сегодня есть у обеих сторон, поэтому теперь развитие упирается в наличие специалистов, которые сумеют управлять такими технологиями и организовывать эффективный бизнес.

Прародитель Siri

Для китайцев Ли Кай Фу – ролевая модель: человек, который привел в Поднебесную Microsoft и Google, а теперь инвестирует миллиарды долларов в развитие китайских интернет-стартапов. Для Запада он – глашатай надвигающегося превосходства Китая в сфере технологий и человек, во многом за это превосходство ответственный.

Ли родился в 1961 году ⁠в семье китайского историка, вынужденного скрываться на Тайване от коммунистического ⁠правительства. В 12 лет круглый отличник ⁠Ли ради лучшего образования эмигрировал в США, где к тому времени ⁠обосновался его старший брат. В Колумбийском ⁠университете он завоевывал ⁠славу компьютерного вундеркинда, а докторская диссертация в Университете Карнеги – Меллон принесла ему статус гуру по системам автоматического распознавания речи.

Ли светила блестящая академическая карьера, но его амбиции лежали в сфере практики, поэтому в 1990 году он с радостью принял предложение о работе в компании Apple, где занялся прикладными проектами по распознаванию речи. Со Стивом Джобсом ему сотрудничать не довелось – это был период изгнания создателя компании. Начальником Ли был Джон Скалли, бывший президент Pepsi.

Уже в 1992 году Ли выступал на TED, вместе со Скалли продемонстрировал на телевидении первый в истории говорящий компьютер фирмы Apple и в 33 года стал самым молодым вице-президентом Apple.

Отделы и технологии, основанные Ли Кай Фу в Apple, понравились вернувшемуся в компанию Стиву Джобсу, однако удержать китайского разработчика ему не удалось: Ли уже работал на главного конкурента Apple в сфере ПК – Microsoft. Его разработками в «яблочной компании» пользуются по сей день: к примеру, голосовой помощник Siri – прямой отпрыск работ Ли.

Экспат в Китае

Начиная с середины 1990-х Кремниевая долина стала видеть в Ли не только изобретателя, но и отличного руководителя. И так как он был этническим китайцем и свободно владел языком, компании хотели использовать его для налаживания и развития китайского рынка от их имени. Intel предложила ему возглавить свое китайское отделение и исследовательский центр, но параллельное предложение Microsoft создать и руководить их исследовательской штаб-квартирой в Китае оказалось более убедительным.

В 1998 году Ли Кай Фу стал управляющим директором Microsoft Research China. Ему предстояло создать самодостаточное инновационное отделение Microsoft в Китае, способное конкурировать в плане изобретений и прибыли с американской штаб-квартирой. Для этого Ли попытался воспроизвести на китайской почве условия американской IT-среды – начиная от обустройства офиса и заканчивая демократичными отношениями.

Формирование команды Ли начал с того, что уговорил вернуться на родину 5 инженеров Microsoft китайского происхождения. Но найти перспективных молодых ученых в китайской среде, на тот момент никак не способствовавшей развитию компьютерных наук, было непросто. Ли стал ездить по китайским провинциям в поисках талантливых кадров, которым часто приходилось учиться программированию в тетрадках, а не на настоящих компьютерах. Так удалось сколотить команду из 100 человек и запустить исследовательскую деятельность.

Но значительную часть времени Ли занимала дипломатия – налаживание отношений между Microsoft и китайским истеблишментом.

Китайская молодежь любила Microsoft – богатую американскую компанию, которая делает Windows, а вот китайское правительство находилось с компанией Гейтса в непростых отношениях. Правительство попустительствовало пиратству, разрешая гражданам свободно пользоваться взломанными версиями Windows. Благодаря этому китайский бизнес получал бесплатные инструменты, а американский магнат лишался солидной прибыли. Microsoft хотел больше прав – правительство хотело больше уступок.

Ли объяснял своим американским коллегам: если вы хотите, чтобы международная компания процветала в Китае, нужно дружить с правительством. Если оно на вашей стороне, вам помогут и правильно использовать юридическую систему, и договориться с прессой. В противном случае проблем с законом не оберешься, а принадлежащие правительству СМИ могут настроить потребителей против компании. Поэтому когда Билл Гейтс впервые приехал в КНР знакомиться с местными чиновниками и представителями бизнеса, Ли заранее встречался с ними, чтобы смягчить их перед этим визитом – и детально инструктировал основателя Microsoft.

Скандал звездного перехода

Ли удавалось успешно примирять противоречия двух сторон, увеличивать прибыль и разрабатывать новые технологии в китайском отделении. В 2000 году его отозвали в США, чтобы назначить на должность вице-президента глобального Microsoft. Но будущему вице-президенту хотелось остаться в Китае, и Ли решил перейти в набиравшую обороты компанию Google: специально под него она предлагала открыть свое представительство в Китае.

Переход сотрудников из Microsoft в Google в середине нулевых носил масштаб эпидемии: специалистов переманивали выгодными условиями, убедительными призывами «изменить мир» и просто тем, что они, в отличие от неповоротливого монополиста, были «клевыми». И терпение Microsoft, а конкретно генерального директора Стива Балмера, лопнуло, когда уйти захотел Ли Кай Фу – человек из самой верхушки правления.

В юридическом отделе Microsoft работает больше людей, чем в исследовательских отделах, – и всех их Балмер натравил на Кай Фу. Сперва они заявляли, что Ли не имеет права несколько лет работать на конкурирующую фирму, потом – что он якобы сливал тайные данные компании. Дело Ли получило большую огласку не только в США, но и в китайских СМИ. Неофициально всем было ясно, что цель исков одна – устроить показательное наказание перебежчику, чтобы другим было неповадно. Однако юристы Google отстояли Ли Кай Фу в суде, и он занялся обустройством Google China.

Ли приступил к любимым занятиям: поиску молодых китайских талантов, налаживанию связей между отраслями IT-индустрии и развитию корпоративной культуры в духе Кремниевой долины. Доля Google на рынке китайских поисковых систем выросла почти в два раза – с 16,1 до 31%.

Однако со временем между компанией и правительством стали возникать конфликты из-за нежелания поисковика подчиняться требованиям властей и цензурировать поисковые запросы. В январе 2010 года Google обвинила китайских хакеров в атаке на их американские серверы и заявила о приостановке разработок в КНР. Но Ли заблаговременно ушел из эпицентра конфликта, покинув компанию за 4 месяца до скандала и сохранив хорошие отношения с обеими сторонами.

Еще в конце 2009 года он основал Sinovation Ventures – инкубатор китайских стартапов в сфере электронной коммерции, мобильного интернета и облачных систем. Компания налаживает связи между молодыми китайскими IT-предпринимателями и венчурными капиталистами вроде сооснователя YouTube Стива Чена. Каждый год Sinovation разрабатывает около 20 проектов и запускает около 5 компаний.

Когда в конце 1990-х Ли открывал исследовательский институт Microsoft в Китае, в первый день заявки на работу подала тысяча кандидатов. На момент запуска штаб-квартиры Google China поступило уже 3 тысячи обращений. В день старта работы Sinovation откликнулось более 7 тысяч человек. И дело не в том, что собственная компания Ли предоставляла более выгодные условия, а в наработанном статусе кумира китайской айтишной молодежи.

Культура 996, рак и переоценка ценностей

Первым сочинением Ли в американском университете стала работа под названием «Апатия – главный враг Америки в третий век ее существования». Воспитанный в китайских традициях, Ли критиковал культуру хиппи и чересчур расслабленных американцев. И хотя компьютерная революция во многом сделана руками бывших хиппи, предприниматель подчеркивает, что именно китайское трудолюбие – ключ к дальнейшему развитию технологий и бизнеса.

Самый богатый китаец, основатель Alibaba Джек Ма, недавно взбудоражил западную прессу восхвалением сверхурочной работы, назвав ее «блаженством». Он считает Кай Фу самым трудолюбивым человеком из всех, кого знает.

Когда Ли в детстве не успевал сделать уроки вечером, мама будила его в 5 утра, а его старшую сестру вообще поднимали с постели в 3 часа ночи, чтобы она подготовилась к учебе. Несколько десятилетий спустя, во время работы в Google, он каждую ночь просыпался в 3 и в 5 часов, чтобы держать связь с коллегами из американского офиса. Чтобы не тратить время на ходьбу, Ли даже установил монитор и клавиатуру над кроватью.

Если в Японии правительство в приказном порядке ограничивает переработку сотрудников, выключая свет в их офисах, то в Китае наоборот – процветает культура 996 (работа с 9 утра до 9 вечера 6 дней в неделю). Такое отношение к работе Ли считает причиной конкурентного преимущества китайской культуры труда над западной. И своим примером он старается задать планку для всех своих подчиненных: например, придерживается правила отвечать на рабочие письма в течение трех минут днем и в течение трех часов ночью.

Однако для самого Ли Кай Фу этот подход не прошел бесследно: в 2014 году доктора обнаружили у него лимфому 4 стадии и около 20 опухолей по всему телу.

Сейчас предпринимателю 58 лет. Ему удалось побороть болезнь, его фирма процветает, он очень востребованный спикер. В Китае Ли Кай Фу выступает перед студентами и молодежью, читая до 300 лекций в год, и в одной только соцсети Sina Weibo у него больше 50 млн подписчиков. На Западе основная его аудитория – лидеры американского IT, экспертное сообщество в вопросах технологий и экономики. Однако чаще всего ему приходится говорить об ИИ.

Ли можно назвать ИИ–реалистом. Он не так пессимистичен, как Илон Маск, твердящий, что люди будут для роботов тем же, чем сейчас обезьяны – для людей. С другой стороны, он не так безоговорочно оптимистичен, как футуролог из Google Рэй Курцвейл, убежденный, что роботы приведут нас к сингулярности и бессмертию.

Ли Кай Фу считает, что у ИИ-революции есть два основных эффекта. Негативный заключается в том, что большинство рабочих мест, основанных на повторении паттернов, будет заменено роботами – это повлечет за собой не только обнищание белых и синих воротничков, но и мировоззренческий кризис.

Некоторые экономисты полагают, что массовая потеря рабочих мест – миф, и что мы справимся с этой проблемой так же, как в свое время справлялись с безработицей, вызванной появлением парового двигателя или электричества. Но Ли возражает: ИИ будет создавать несоизмеримо меньше новых рабочих мест, чем забирать уже существующих. В этом смысле самыми перспективными работами для масс он считает те, что связаны с человеческим взаимодействием, – учителя, медики, консьержи и так далее.

Позитивный эффект ИИ-революции заключается в том, что отдельные игроки мировой экономики, в первую очередь американские и китайские ИИ-компании, невероятно увеличат свои прибыли и состояния. Сделать это получится у тех, кто будет обладать лучшими компьютерами и самым большим массивом данных о людях для воспитания нейросетей. Именно поэтому Ли выбрал самую перспективную с его точки зрения сторону – Китай.

Сергей Жданов

Источник: https://republic.ru/posts/93716 

Теги: оценки , Китай , искусственный интеллект