В Декларации 2014 года по итогам саммита стран – членов НАТО в Уэльсе (NATO Wales Summit Declaration) гибридные способы противоборства определяются как «достаточно широкий ряд явных и скрытых военных, полувоенных и гражданских мер, применяемых в едином комплексном замысле». Очевидно, что данное определение является весьма приблизительным и скорее ставит перед нами множество вопросов, чем даёт ответы на них. Хотя последующий анализ отдельных документов блока, заявлений его руководства в рамках встречи министров иностранных дел стран НАТО в декабре 2015 года позволяет выделить некоторые тренды в обновленной стратегии НАТО в отношении гибридных угроз. В частности, интересным представляется тезис об одновременном сочетании конвенционных и неконвенционных средств противоборства как характеристики гибридной угрозы[1]. Действительно, если рассмотреть феномен гибридного противоборства в историческом контексте, пожалуй, можно согласиться с таким подходом применительно к конфликтам прошлого века. Отдельные элементы подобного воздействия, как пишет Ф. Хофман[2], проявлялись во время ирландских восстаний 1919-1920 – х гг., действий моджахедов в Афганистане, летней компании Израиля против Хезболлы в 2006 г. Отмечается определённый «вызов негосударственных акторов западному стилю ведения войн». В то же время, развитие гибридных способов противоборства видится в двух аспектах. Во – первых, использование данных механизмов будет происходить под контролем государства как основного субъекта мирового порядка. Во – вторых, конвенционные средства сократят свою долю в общем наборе гибридных способов. Примечательно, что западная военная доктрина по – прежнему ориентируется на усиление военного присутствия, отрабатывает перемещения значительных сил на дальние расстояния. Думается, в этом заключается своего рода «идол» военного миросозерцания блока НАТО, который заключается в необходимости постоянной демонстрации силы через её телесность и осязаемость. Впрочем, подобные явления достаточно хорошо описаны применительно к феноменам власти и насилия М. Фуко в «Надзирать и наказывать».

Актуальной задачей государственного военного строительства и обороны в данном контексте является всемерное развитие «мягкой силы» (или «гибкой власти», soft power), которая в военной области находит отражение в гибридных способах противоборства. Весьма важным представляется использование математического и экономического инструментария применительно к военному и геостратегическому планированию. Как верно отмечал В. И. Слипченко в «Войнах шестого поколения», победа в предстоящих конфликтах будет заключаться в лишении противника экономики. Особое значение в настоящих условиях приобретают так называемые «валютные войны», которые происходят на фондовом рынке, с применением мер ограничения межбанковских платежей. Всё это становится возможным благодаря отсутствию хоть какого – нибудь международно – правового регулирования гибридных способов противоборства. При этом военные и аналитические центры НАТО (например, CCD COE) регулярно выпускают сборники рекомендаций по наиболее проблемным вопросам, которые фактически становятся руководством к действию. Очевидно, что при наличии политической воли даже гибридные угрозы можно вписать в правовое пространство.

Несомненно, причину появления новых угроз необходимо искать в экономическом базисе, меняющемся способе производства, структурных изменениях мировой экономики. Гибридные способы противоборства, вероятно, составляют переходный этап к следующему поколению войн. Весьма сложно сказать, что гибридные угрозы сами по себе способны сформировать отдельное поколение. По – прежнему неопределённым остаётся само понятие данного явления и развёртывание механизмов противоборства по этапам. В любом случае, адекватное реагирование на новые вызовы видится в предвосхищении, опережающем отражении новых угроз и в их незамедлительном правовом регулировании. Прошло то время, когда международные отношения рефлексировали вслед за подходом «блестящей изоляции» Великобритании, призывавшей реагировать только на фактически произошедшие события. Именно такая политика во многом сделала возможным начало мировых войн. В своей последней работе «Мировой порядок» Г. Киссинджер совершенно верно отметил: «Если же порядок не удаётся обеспечить согласием или навязать силой, он будет выкован катастрофой, хаосом – и ценой бесчисленных жертв». Опасностью гибридных способов противоборства является их структурная неопределённость. А именно, решением любого конфликта может быть мир или война. Гибридные же механизмы словно извиваются между ними, образуя пространство хаоса. Как во время Тридцатилетней войны ни одно государство не могло одержать решительной победы из – за того, что все они находились приблизительно на одном уровне развития, так и сейчас активное использование гибридного противоборства вполне может привести к катастрофическим последствиям. Единственным выходом из такой ситуации является правовое определение угроз, новая формулировка самого феномена войны с учётом её перетекания в гибридное русло. В конечном итоге, только от нас зависит, останутся сегодняшние новые способы противоборства хаосом, способным дать толчок к мировому краху, или путем мирного разрешения споров они перейдут в пространство согласия.

Сергей Зарочинцев

[1] NATO countering the hybrid threat, NATO Act, 23 September 2011

[2] Frank G. Hoffman, Conflict in the XXI Century: The Rise of Hybrid Warfare

Теги: оценки , стратегия , тактика