На этот период, когда реальные игроки узбекской политики будут договариваться между собой, временно исполнять обязанности президента страны будет председатель Сената Олий Мажлиса (верхней палаты парламента) Нигматилла Юлдашев. Фигура, которая в данный момент всех в Ташкенте абсолютно устраивает по двум причинам. С одной стороны, в силу занимаемой должности и особенностей биографии, у него практически нет никаких шансов стать первым лицом страны. А потому три главных претендента на президентское кресло – премьер Шавкат Мирзииев, первый вице-премьер Рустам Азимов и руководитель Службы национальной безопасности Рустам Иноятов – серьезным конкурентом его не считают. С другой – назначение Юлдашева полностью соответствует 96-й статье узбекской конституции: «При невозможности исполнения действующим Президентом Республики Узбекистан своих обязанностей его обязанности и полномочия временно возлагаются на Председателя Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан, с проведением в течение трех месяцев в полном соответствии с Законом «О выборах Президента Республики Узбекистан» выборов Президента страны».

И это очень важный момент для любого будущего преемника Каримова – приход к власти через выборы, чтобы ни у внутренних оппонентов, ни у внешних партнеров Ташкента не было сомнений в легитимности нового президента страны. Поскольку его, нового преемника, личное отношение к выборности и демократии может быть каким угодно. Но при этом он не должен дать противникам шанса обвинить себя в незаконном приходе к власти и неуважении к основному закону страны – принятой 8 декабря 1992 года конституции Узбекистана.

Ни один сколько-нибудь добросовестный эксперт не возьмется сегодня назвать фамилию будущего узбекского президента. Можно много говорить о том, что именно премьер Шавкат Мирзииев имеет наибольшие шансы, но этот вывод пока базируется только на том, что именно он возглавил комиссию по организации похорон Ислама Каримова. С равным успехом можно найти аргументы «за» и «против» других кандидатур – но все это лишь гадание на кофейной гуще, поскольку основные события в Ташкенте начнут разворачиваться после того, как сегодня тело первого узбекского президента будет предано земле.

Пока же можно говорить только о том, чего точно не произойдет – сколько-нибудь серьезной дестабилизации страны и сколько-нибудь заметной активизации исламистских радикалов в Узбекистане. И поскольку вокруг двух этих сценариев накручено масса экспертных версий, а также домыслов и фантазий в медийной среде – стоит объяснить мою отрицательную к ним позицию несколько подробнее.

Узбекские политические элиты, которые сейчас сошлись в схватке за передел сфер влияния, могут относиться друг к другу как угодно. И, соответственно, использовать любые методы борьбы. Но с одним ограничением – им всем нужен стабильный и управляемый Узбекистан, который, во-первых, является доминирующей силой в регионе, а, во-вторых, способен на равных вести диалог с внешними игроками – будь то Вашингтон, Пекин, Москва или кто-то еще – Анкара, Тегеран, Нью-Дели. Безумца, который нарушит эту «красную линию», сделает ставку на внутренний хаос или опору на одну из внешних сил – тут же, объединившись, уничтожат остальные местные элиты.

И дело здесь не в каком-то особом патриотизме, хотя именно идея особого узбекского пути является главным наследием Ислама Каримова и консолидирует сегодня влиятельные политические и экономические круги в стране. Все несколько прагматичнее – у раздираемого внутренними противоречиями Ташкента резко падает «стоимость» на региональном и международном уровне. И, соответственно, узбекские элиты становятся лишь разменными пешками большой региональной игры, вдобавок – серьезно ограниченными в экономических возможностях.

Этот путь для них абсолютно неприемлем, как неприемлем и исламизированный Узбекистан. Жесткая политика Ташкента в отношении радикалов, как и линия на подчинение исламских авторитетов государственной политике в основе своей имеет весьма простое объяснение – нынешние узбекские элиты сделали совершенно правильный вывод из событий последних лет на Ближнем и Среднем Востоке: любая легализация пресловутого «политического ислама» означает скорое свержение светских режимов, поскольку салафизм и его ответвления конкурентов не терпит от слова «совсем». Именно поэтому у исламистских радикалов в Узбекистане — с какой-бы территории они не действовали и на чью бы поддержку не опирались – нет ни малейших шансов принять участие в переделе сфер влияния. Несколько терактов и пара локальных беспорядков – предел их возможностей в борьбе с официальным Ташкентом. Неприятно и, возможно, трагично – но для Узбекистана не смертельно.

Подведем итог. В ближайшие три месяца мы узнаем фамилию преемника Каримова. Соответственно – узнаем и внешнеполитическую ориентацию Ташкента. Возможно, что мы станем свидетелями сенсационных для нас эпизодов борьбы за власть узбекских элит. Но главный вывод о том, каким станет Узбекистан после великого Ислама Каримова можно сделать уже сейчас. Будущее страны – сильная президентская республика с элементами авторитаризма. Республика, безусловно, светская, хотя и с уважительным отношением к Исламу. Государство, которое будет стремится к доминированию в регионе. И сохраняющее, пусть и на официальном уровне, равноудаленность от Вашингтона, Москвы, Пекина и других игроков.

Игорь Панкратенко

Источник: http://www.farsnews.com/newstext.php?nn=13950613000643 

Теги: оценки , Узбекистан