Это вбило своего рода клин в регионе, который поддерживал нужный градус напряжения между Индией и Пакистаном из-за неразрешенных противоречий мусульман и индуистов и «замороженного» конфликта в Джамму и Кашмире, которые активно подогревались извне. С годами разногласия не ослабевали, а лишь разрастались, вовлекая все новые государства, такие как Иран и Китай, в этот многогранный конфликт.

А тот факт, что Пакистан, обладающий ядерным оружием, находился в зоне влияния государства более сильного, чем Индия, стал причиной беспокойства стран региона. В целях самозащиты все страны-соседи, в том числе и Китай, вынуждены были реагировать на происходящее в Пакистане из-за риска использования пакистанской территории как плацдарма для создания угрозы безопасности близлежащим государствам, в том числе попадания ядерного оружия в руки экстремистов.

Учитывая текущие территориальные разногласия Китая с Индией из-за Аксайчина, у военно-политического руководства Китая вырисовывался наиболее логичный вариант сотрудничества с Пакистаном:

• Поддержать действующие пакистанские власти и помочь в укреплении национальной безопасности. Существенных приграничных претензий у китайцев к ним нет, в отличие от индусов, споры с которыми в 2020 году чуть было не привели к вооружённому столкновению.
• Оказать необходимую помощь Пакистану в восстановлении экономики в слабо развитых районах страны. Улучшение уровня жизни означает довольных граждан и снижение рисков дестабилизации обстановки изнутри.

Вмешательство Великобритании и США в дела Китая и Пакистана

Англосаксы на протяжении последнего столетия смогли выстроить в Пакистане систему личных отношений с ключевыми племенами. Представители племен получают британское образование, строят бизнес в зоне полного экономического контроля Великобритании и равняются на мнение обитателей Туманного Альбиона. Смена власти в Пакистане — это процесс, полностью контролируемый, хоть и опосредованно. Борьба за власть и внутренние разногласия между местными элитами — это сугубо внутрипакистанские дрязги, которые британцы старательно поддерживали. Этой весной представители Запада лишь слегка подтолкнули оппозицию к процедуре импичмента. И несмотря от смены одной группы на другой — контроль всё равно остался у британцев.

Без особых усилий к власти пришёл человек, семья которого практически в полном составе тем или иным образом была связана с Великобританией — во время ссылки из Пакистана они проживали в Лондоне, а экс-премьер-министр Наваз Шариф сейчас находится там.

Сейчас британцы наблюдают со стороны, как экономика Пакистана постепенно скатывается в пропасть без внешней поддержки. Тот же Международный валютный фонд уже отказался предоставить большие займы. А проседание экономики Китая вынудит китайцев тратить всё больше денег на попытки хоть как-то стабилизировать обстановку в Пакистане.

В долгосрочной перспективе будет проводиться постепенное переориентирование политики и экономических потоков от Пекина к Западу. Китайцы могут лишь пробовать договориться с ключевыми племенами финансово. Но поскольку у тех с британцами сложились долговременные личные отношения, перекупить их едва ли получится: китайцы будут вынуждены тратить всё больше и больше ресурсов.

«Рупоры» демократии в лице различных НКО и НПО будут работать с населением, постепенно прорабатывая идею: «Запад — друг, Китай — захватчик». Для достижения этих целей будут задействованы разные, в том числе «грязные», методы:

• Постепенное изменение общественного мнения через НПО и НКО.
• Финансирование программ обучения силовых структур, другими словами, подкуп и «прикорм» нужных лиц.
• Взаимодействие с национальными и региональными СМИ с целью демонизации присутствия и деятельности Китая.
• Продвижение своих экономических проектов, даже заведомо убыточных, путём инвестирования в экономику страны, финансового давления и шантажа.
• Привлечение радикальных элементов для дестабилизации обстановки в регионах присутствия Китая.

Теракт в отношении китайских граждан в Карачи — лишь начало. Белуджские сепаратисты многие годы угрожают руководству КНР за их нежелание прислушиваться к требованиям этнического населения Белуджистана. Немного финансирования и информационной пропаганды со стороны англосаксов или индусов, и количество экстремистских вылазок против Китая увеличится в значительных масштабах. Особенно опасно это из-за внутренних проблем Поднебесной в Синцзянь-Уйгурском автономном регионе.

В последние годы как США, так и Великобритания сильно «обеспокоились» нарушением прав уйгурского населения в Китае. В случае начала информационной кампании против КНР это будет один из основных поводов для давления. Ущемление мусульманского населения Китаем в глазах мирового сообщества особо сказывается на китайской репутации на экономически важном Ближнем Востоке и со стороны террористических организаций.

Причины китайского расширения на запад

Давление на Китай сегодня сродни тому, что происходит вокруг России. Вокруг территории КНР создаются «горячие точки», которые нельзя игнорировать. Китайцы вынуждены реагировать и тратить ресурсы — это позволяет усиливать экономическое и социальное давление на население КНР. Одновременно с этим муссируется тема неоднородности Китая и раздувается тема этнического сепаратизма.

В Пекине прекрасно понимают, что значительно повышаются риски противостояния не только на Тайване, но и Тихоокеанском регионе в целом. Вблизи острова стороны конфликта проводят огромное количество учений (только за май отработано более 15 различных тренировок, включая заход в воздушное пространство Тайваня). Наращиваются темпы задействования промышленных мощностей для производства вооружения и военной техники (вводится в строй все больше техники и вооружения). При всей сложности обстановки, китайцы весьма прагматичны и находят выгоду в таком положении, даже заведомо рискованном. В том же Афганистане китайское правительство избирательно подходит к инвестициям из-за высокого уровня экстремистской опасности.

В Пакистане же несмотря на засилье представителей разных радикальных формирований и периодические теракты в отношении китайцев Поднебесная продолжала продвижение своих проектов.

Их интересы в данном случае можно охарактеризовать четырьмя причинами:

• Экономическая Обеспечивается прямой выход к Индийскому океану, открывающий новые рынки сбыта китайских товаров, услуг и капитала не только в Пакистане, но и по более протяженному морскому «Шелковому пути». Региональная интеграция из-за прокладки торгового маршрута и предоставления дотаций слабо развитым областям Китая, таким как Синцзян и Тибет, создаст условия для ускорения их экономического роста.
• Оборонная Ожидаемый рост уровня жизни населения в таких отстающих регионах, как Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР, может стать убедительным фактором для уменьшения привлекательности присоединения к уйгурским сепаратистским движениям и подавления терроризма внутри страны. Кроме того, это сподвигнет пакистанскую экономику к росту и послужит снижению недовольства среди радикально настроенных граждан в провинции Белуджистан — стратегически важной для китайских проектов.
• Международная КНР импортирует более 10 тысяч баррелей нефти в день, большая часть которой поступает через Малаккский пролив. Руководство Коммунистической партии Китая (КПК) обеспокоено тем, что проход через оживленный морской коридор может оказаться под угрозой. В случае военного конфликта с США за Тайвань американцы с легкостью смогут заблокировать пролив. Такой вариант событий стал стимулом к диверсификации поставок энергетических ресурсов и созданию альтернативных маршрутов, в том числе через Пакистан. Выход Пакистана к Индийскому океану открывает доступ к стратегическим торговым зонам (Красное море, Ормузский пролив, Персидский залив). Этот путь более затратный, в отличие от Малаккского пролива, но более безопасный с геополитической точки зрения вне досягаемости США и союзников.
• Военно-техническая Углубляя связи с Пакистаном, китайцы демонстрируют рост собственного влияния другим государствам Средней Азии. Кроме того, это красивая картинка для внутреннего потребления. Строительство глубоководного порта Гвадар стало причиной озабоченности стран Запада и Индии из-за теоретической возможности захода боевых кораблей и подводных лодок и их логистической поддержки в Индийском океане при получении соответствующего разрешения пакистанского правительства. К тому же это один из основных камней преткновения с белуджским населением, которые считают его угрозой окружающей среде. А прибытие моряков ВМФ Китая послужило началу дискуссий касательно дальнейшего использования торгового порта в военных целях.

Перспективы и возможные действия пакистанского руководства

В краткосрочной перспективе китайско-пакистанские проекты едва ли будут свернуты по ряду причин:

• Внутриполитическая борьба, повлёкшая смену власти, была вызвана, в том числе, экономическими проблемами — главным образом из-за пандемии COVID-19. Сотрудничество с официальным Пекином позволит не только поддержать, но и значительно повысить экономические возможности Пакистана.
• Новый премьер-министр Шахбаз Шариф родом из семьи, которая уже давно продвигает китайско-пакистские связи на политической арене. Сотрудничество между Китаем и Пакистаном в перспективе должно быть даже лучше, чем при Имран Хане. Именно Шахбаз Шариф, будучи главным министром провинции Пенджаба, заключил контракты по основным сделкам по проекту «Один пояс — один путь» с Китаем. Его старший брат — экс-премьер-министр Наваз Шариф — подписал договор о создании китайско-пакистанского экономического коридора. Все предыдущие лидеры страны неизменно демонстрировали поддержку КНР в критические моменты — Пакистан стал «первой мусульманской и третьей некоммунистической страной, признавшей КНР в 1951 году».
• 80% средств, выделяемых Пакистану в рамках инвестиций, предоставляется в форме льготных кредитов под «низкие» проценты, приближающиеся к рыночным ставкам или к стоимости капитала. По факту это означает, что Пакистан не может закрыть полученный кредит заранее, не заплатив при этом большую пошлину. А любая просрочка по выплатам автоматически означает большой штраф и увеличивает финансовый долг перед Китаем, фактически делая страну зависимой от КНР.
• Поддержка военной верхушкой ВС Пакистана сотрудничества с Китаем. Именно Китай оказал военную помощь в тот момент, когда западные «союзники» отказали стране в этом и вдобавок наложили запрет на передачу западного вооружения и военной техники через третьи страны.
• В стабильном Пакистане заинтересованы не только в Китае, но и других странах-соседях. Угроза выхода из под контроля ситуации в стране-обладательнице ядерного оружия нервирует индусов и иранцев ничуть не меньше.

Поэтому ресурсы на стабилизацию обстановки вынуждены будут тратить не только власти Пекина. А поскольку сейчас одна из основных задач бенефециаров пакистанской нестабильности — это истощение резервов геополитических противников, едва ли внутренний конфликт в Пакистане перейдет к острой фазе.

Апрельские и майские события в Пакистане едва ли изменят взаимоотношения двух стран. Однако такой вариант событий, вероятно, заставит официальный Пекин ускорить развитие экономических проектов, а также искать пути для обеспечения безопасности своих граждан и вложенных инвестиций.

Внутриполитическая нестабильность в Пакистане из-за протестов сторонников Имран Хана и тяжёлые переговоры с МВФ могут сыграть и положительную роль. В условиях поиска гарантированной помощи в спасении экономики пакистанское правительство уже обратилось за помощью к Китаю.

Это поставит Пакистан в ещё большую зависимость от китайских инвестиций, но вот полноценно властям Поднебесной закрепиться в регионе не получится — помешает личная завязанность вождей ключевых пакистанских племен на Британию. А в условиях, когда по щелчку пальца в стране снова могут смениться правящие круги, и потраченные деньги уйдут просто в никуда, важность инвестиций в пакистанские элиты обесценивается — долгосрочного результата это не даст, придётся вновь и вновь тратить ресурсы.

Источник: https://t.me/rybar/34206 

Теги: Китай