Начало нового десятилетия XXI века ознаменовалось крупными потрясениями для стран Магриба и Ближнего Востока. На улицы арабских городов выходят десятки, а порой и сотни тысяч демонстрантов, выдвигая лозунги за восстановление пошатнувшейся социальной справедливости.

«Жасминовая» революция в Тунисе, студенческие выступления в Судане, массовые акции протеста в Йемене и Алжире и, наконец, миллионные демонстрации в Египте – все это происходит в одно и то же время на сопредельных друг с другом территориях. Такое развитие событий выглядит тем более странным, что революционные настроения захлестнули даже Иорданию – страну, где у власти находится династия Хашимитов – прямых потомков пророка Мухаммеда.

Но что же могло послужить причиной столь мощного всплеска социальной активности в этом, казалось бы, далеко не самом революционном регионе? Какие силы вступили в игру, заставив сотни тысяч человек заявить о себе как о полноценном субъекте государственной власти и начать отстаивать свои права? Попробуем ответить на поставленные вопросы, отрефлексировав события последнего времени на нескольких уровнях анализа, начав с простой экономики.

С точки зрения экономического благополучия все государства, по которым прокатились волны общественного недовольства, имеют крайне низкие показатели. Но все же следует подчеркнуть, что в Египте и Тунисе уровень дохода в 3-4 раза выше, а уровень безработицы в несколько раз ниже, чем в Йемене и Судане. Налицо парадокс – в более успешных в экономическом плане государствах наблюдается пик социальной напряженности, а в бедных лишь незначительные выступления недовольных.

Бесспорно также, что рабочим телом революций во все времена выступало молодое поколение. Действительно, молодежь составляет значительную часть населения во всех государствах Магриба и Ближнего Востока, но, опять же, в Йемене и Судане доля молодых в 1,5-2 раза превышает аналогичный показатель в Египте и Тунисе.

А если корни волнений лежат не в экономической плоскости, то где? При ответе на этот вопрос нужно вспомнить завет В. И. Ленина о том, что концентрированной формой экономики является политика. Тем более эта формула актуальна для Ближнего Востока, который еще со времен Лоуренса Аравийского в области международных отношений стал синонимом Большой Игры.

Попробуем разобраться с той игрой, которая разворачивается на наших глазах и уже привела к падению двух умеренных мусульманских правительств. Для этого совершим небольшой экскурс в историю.

С появлением в 1948 году на карте Ближнего Востока Израильского государства, геостратегический баланс сил в регионе кардинально изменился. Все попытки арабов приостановить рост влияния Тель-Авива оказались провальными, несмотря на оказываемую мусульманским государствам помощь со стороны Советского Союза.

И все это время Израиль имел мощную поддержку со стороны Западной Европы и США, заинтересованных в наличии верного союзника в противостоянии с Советами. Союзники поставляли Израилю вооружение и военную технику, приняли поправку Джексона-Вэника, уговорили египетского президента Анвара Садата пойти на подписание Кемп-Дэвидских соглашений и вообще опекали Израиль как могли. И пока Израиль имел соответствующую поддержку, он находился в относительной безопасности, не рискуя быть стертым с лица земли сотнями миллионов мусульман, для которых Иерусалим является не меньшей святыней, чем для иудеев.

Но с приходом в Белый дом администрации Обамы еврейскому государству приходится все чаще проходить проверки на прочность. Сначала президент США произносит свою знаменитую речь в Каире, где поддерживает идею создания независимой Палестины, затем Израиль с разгромным счетом проигрывает информационную кампанию, развернутую вокруг турецкой «Флотилии свободы». А сегодня все эти проблемы усугубляются все большей радикализацией режимов в сопредельных арабских государствах при нескрываемой поддержке ведущих западных политиков.

Что же такого произошло в начале XXI века, что казавшийся незыблемым союзник Запада вдруг в одночасье потерял поддержку своего патрона? Ответ на этот вопрос может быть только один.

Китай, который по всем прогнозам должен обогнать США по совокупной мощи уже к 2030 году, становится для Америки все большей проблемой. И после того как руководство ЦК КПК отказалось от предложенной Збигневом Бжезинским концепции разделения зон ответственности в рамках G2, Соединенные Штаты, не привыкшие к подобному обращению, не могли не начать поиски альтернативных путей обуздания Желтого Дракона.

Но Китай – это противник, которого невозможно одолеть ни живой силой, ни авианосными группами, как это было сделано с Ираком или Югославией. Но разве может представителей англосаксонской стратегической культуры остановить трудность достичь чего-либо своими собственными руками?

Ведь на этот случай всегда найдется очередной союзник, которого можно использовать при достижении «общих стратегических интересов». Таким союзником в противостоянии с Китаем может быть только мир Ислама, крайне неоднородный, но от этого не менее пассионарный. А первой жертвой, которая будет принесена на алтарь дружбы между США и Исламским миром, по всей видимости, и станет Израиль.

Израильское руководство, предвидя подобный вариант развития событий и пытаясь поддержать своего единственного союзника на Ближнем Востоке, пошло даже на такие беспрецедентные меры, как допуск египетских войск на демилитаризованный Синайский полуостров для охраны президентской резиденции в Шарм-эш-Шейхе. Но все оказалось тщетным – режим Мубарака пал, открывая многим радикальным движениям доступ к власти.

Высветив контуры Большой Игры, можно сделать вывод, что помимо чисто экономических причин, еще одним источником беспорядков в регионе были и сугубо прагматические интересы Соединенных Штатов в противостоянии новой угрозе в лице Китая.

Но списывание ответственности за свержение диктаторских режимов только лишь на происки специалистов «Рэнд корпорейшн» и профессоров института Санта Фе было бы слишком грубым объяснением реальной сложности происходящих в мире процессов. Ведь объяснять такое сложное по своей сути явление, как социальная революция только лишь работой оперативных сотрудников ЦРУ и РУМО – то же самое, что пытаться описывать термодинамические уравнения, используя категорийный аппарат школьной арифметики. Безусловно, игра спецслужб ведется и будет продолжаться всегда. Но спецслужбы могут только подстраиваться под мейнстрим социального движения, в то время как сам источник лежит в глубинах исторического процесса.

Главный урок, который Россия и мир могут вынести из событий в арабском мире, заключается в том, что на авансцене истории вновь появляется субъект, о котором не вспоминали вот уже несколько десятилетий после окончания периода революций и распада Советского Союза. Имя этому субъекту – Народ. Благодаря современным средствам коммуникации и социальным сетям наподобие Твиттера и Фейсбука появилась возможность для самоорганизации народных масс путем взаимного обмена информацией. Примером этой самоорганизации и служат недавние события на площади Тахрир, когда миллионы людей, списываясь в сети, договаривались о месте и времени совместных выступлений.

Эмпирическим доказательством факта влияния распространенности Интернета на интенсивность движений социального протеста является статистика по интернет-пользователям в арабских странах. В Йемене и Судане, где распространенность Интернета не превышает 10 %, взрыв общественного недовольства удается предотвратить, несмотря на крайне неблагополучную ситуацию в экономике. В то же время в относительно благополучных Египте и Тунисе, где доля интернет-пользователей составляет 25 % и 33 % соответственно, народные выступления уже привели к свержению действующих правительств.

Эта на первый взгляд незначительная особенность информационной эпохи на деле является тараном, пробивающим все постмодернистские концепции о бессубъектности масс, на которых и выстраивалась внутренняя и внешняя политика всех правительств. Массы вновь, как и во времена Французской или Русской революций, заявили о себе как о полноправном субъекте истории, разбив, таким образом, выводы постмодернистов от социологии.

А это означает, что начало III тысячелетия пройдет под лозунгом «И вновь продолжается бой!», а вовсе не под лейблом «конца истории», как бы этого ни хотелось многим представителям международного истеблишмента, которых устраивает существующий порядок вещей.

Юрий Мизюркин

Источник: http://www.tpp-inform.ru/global/969.html

Теги: война , кризис , Ливия , Африка