Центр стратегических оценок и прогнозов

Автономная некоммерческая организация

Главная / Политика и геополитика / Настоящее и будущее Европы / Статьи
Альянс Париж – Лондон - Вашингтон как основа многостороннего сотрудничества по-французски
Материал разместил: AдминистраторДата публикации: 10-04-2020
Альянс с Лондоном и Вашингтоном составляет главную силовую линию внешней политики Франции. Она берет свое начало в конце Первой Мировой войны: Франция вступила в этот конфликт в рядах Тройственной Антанты и вышла из него с предпосылками к Атлантическому Альянсу.

Этот геополитический перелом сопровождался идеологическим сближением, поскольку три основные либеральные демократии намеревались использовать статус победителя для построения международного порядка, основанного на принципе коллективной безопасности. Несмотря на провал Лиги Наций (1920-1946) и соперничество между тремя странами на Ближнем Востоке, одной из констант французской политики было стремление к британской и американской поддержке для противодействия германской угрозе в период между двумя войнами и Советскому союзу в период холодной войны.

Во время холодной войны французская геополитика строилась на принципе «двойной безопасности»: устранение угрозы в виде Германии посредством ее разделения при поддержке СССР; нейтрализация опасности со стороны СССР через строительство Западной Европы под французским руководством с американскими гарантиями безопасности [1].

В июне 1958 года на своем первом Совете обороны генерал де Голль пояснил, что Франция наравне с Соединенными Штатами и Соединенным Королевством должна быть допущена к участию в разработке глобальной, включая ядерную, стратегии Североатлантического союза. На этих основаниях он адресует Эйзенхауэру и Макмиллану знаменитый сентябрьский меморандум 1958 года [2], одновременно ускоряя военную ядерную программу (первое испытание в феврале 1960 года). Ядерное оружие позволяет сохранить национальную территорию, но отнюдь не означает отречения от международной. Благодаря DOM-TOM, оборонным соглашениям с независимыми африканскими странами, миссиям в рамках НАТО и штаб-квартире в Совете Безопасности Париж заменяет свою заморскую империю глобальными радиационными возможностями.

Падение СССР повлекло за собой переоценку стратегического контекста, формализованного Белой книгой по обороне и национальной безопасности 1994 года, которая посвящена построению Европы, содействию Организации Объединенных Наций, прогрессу международного права, поддержке миротворческих операций и инициативам в области разоружения [3]. В 1990-е годы Франция проявляла особую активность в дискуссиях об операциях по поддержанию мира (ОПМ) в рамках Организации Объединенных Наций. Париж делает пост главы департамента ОПМ, который с 1997 года занимает французский дипломат, приоритетом своей стратегии влияния в ООН. Однако с начала 2000-х годов французское кадровое и финансовое участие в ОПМ неуклонно сокращается.

Именно в этом контексте Доминик де Вильпен в феврале 2003 года выступил против превентивной войны, воплощенной в узаконенной Вашингтоном доктрине после 11 сентября 2001 года вместе с Берлином и Москвой. В рамках альянса с Лондоном и Вашингтоном это приводит к интенсивной франко-американской конфронтации, подпитываемой со стороны французов стремлением создать державную Европу во имя многополярного мира. В сущности, позиция Франции оставалась просто декларативной.

Противостояние Парижа продолжалось четверть века. После этого французские власти продолжали восстанавливать связи в альянсе, включая решение 2009 года о НАТО. Как ни парадоксально, этот кризис привел к установлению более тесных военных отношений между Парижем, Лондоном и Вашингтоном (Афганистан, Ливан, Ливия, Сирия, Иран или Мали). Таким образом, Франция участвовала в операциях в Афганистане во имя западной солидарности. Там служили 70 000 солдат, но, как признает генерал Кастрес в 2014 году «в Афганистане объем нашего вклада никогда не позволял нам влиять стратегически» [4].

Французская дипломатия видела в интервенции в Ирак 2003 года случай традиционного для США одностороннего подхода. Пятнадцать лет спустя она понимает, что это было ничто по сравнению с некоторыми решениями администрации Трампа. Это ведет к двум наблюдениям связи между тройным альянсом и военным инструментом.

Во-первых, казалось бы, чем более масштабной становится внешняя политика Франции, тем больше ценится ядерное оружие и постоянное место в Совете Безопасности ООН. Это, естественно, должно привести к переосмыслению роли ядерного инструмента, а не к дополнительным дискуссиям о значимости двух компонентов (военно-морского и воздушного), а скорее к открытому размышлению о последствиях вступления в следующий ядерный век, который характеризуется возникновением двойного явления: появление новых ядерных игроков (Северная Корея, Иран) и пересмотр доктрин традиционных держав (США, Китай и Россия), которые становятся менее прозрачными.

Во-вторых, французская дипломатия, по-видимому, нуждается в изменении своего аналитического программного обеспечения: она работает над созданием многополярного мира как через реалистический подход (изменение глобальных сил в пользу формирующихся), так и через идеологический (вызов униполярности США), полагая, что это будет сопровождаться укреплением многосторонности.

В то же время, и это первоначальный вывод стратегического обзора национальной обороны и безопасности 2017 года [5], многосторонность непосредственно ослаблена, по-разному, поведением трех постоянных членов Совета Безопасности: России, Китая и США. Поэтому французская дипломатия вряд ли сможет сэкономить на двойном пересмотре: пересмотре функционирования Совета безопасности, в том числе заблокированного многократным применением права вето – особенно со стороны России, и пересмотре альянса. Париж должен предвидеть последствия Brexit и руководства Дональда Трампа. В-третьих, результаты военных интервенций, в основном разработанных и проведенных в рамках альянса, «вызвали сомнение в эффективности использования военного инструмента в ответ на внешние кризисы» [4].

Помимо стратегического сдерживания и тайных операций, вопрос заключается в том, какую операцию Франция действительно сможет провести совершенно самостоятельно, то есть без какой-либо материально-технической или разведывательной помощи союзников. Не то чтобы этот вопрос должен рассматриваться в качестве желательной модели вмешательства, а скорее как способ максимально точно оценить собственные способности французского военного инструмента и тем самым продемонстрировать его столь же важные способности работать в коалиции.

Покровская Наталия

 

Список используемых источников и литературы

  1. -H. Soutou. La guerre froide de la France 1941-1990. Paris, Tallandier, 2018. P. 14.
  2. Letter and memorandum from General de Gaulle to General Eisenhower. 17 September 1958. Режимдоступа: https://www.cvce.eu/en/obj/letter_and_memorandum_from_general_de_gaulle_to_general_eisenhower_17_september_1958-en-aebdd430-35cb-4bdd-9e56-87fce077ce70.html
  3. Livre blanc sur la defense et la securite nationale. Режим доступа: https://www.defense.gouv.fr/
  4. Chauveau et Gaymard. Rapport d’Information № 2777. 2015.
    30. Режим доступа: http://www.assemblee-nationale.fr/14/rap-info/i2777.asp
  5. La Revue stratégique de défense et de sécurité nationale de 2017.
    Режимдоступа: https://www.defense.gouv.fr/dgris/presentation/evenements-archives/revue-strategique-de-defense-et-de-securite-nationale-2017

МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ: Политика и геополитика