
Проблема насилия в обществе практически в любой момент истории была крайне злободневна и регулярно привлекала внимание различных авторов – от философа Т. Гоббса, до психолога С. Пинкера или экономиста Д. Норта. Однако можно ли утверждать, что формат применения насилия в современном мире эволюционировал? Очевидно, что интенсивность межгосударственных войн в XXI веке удалось снизить в сравнении с XX столетием. Однако является ли это изменение необратимым и чем обусловлено это снижение? Мы полагаем, что оно произошло не столько за счет изменений в политическом или экономическом устройстве государств, а благодаря переходу насилия в область эстетики.
Современный мир во многом находится под сильным воздействием политики постмодерна, которая переворачивает «с ног на голову» традиционные представления о стройности и целостности эстетических и ценностных систем, переносит на новый уровень, казалось бы, привычные сферы человеческой деятельности. Так, именно в эпоху постмодерна человечество, по словам социолога М. Маклюэна, превратилось в огромную «глобальную деревню». Это, по идее, должно обеспечивать снижение конфликтогенности международных отношений, так как развитие средств коммуникации более не позволяет так легко, как в прошлые эпохи, формировать «образ врага» из граждан других стран. Тем не менее, многие философы, социологи и культурологи продолжают настаивать на том, что по своей природе человеческая культура насильственна, и принцип «homo homini lupus est» имманентно присущ цивилизации. Отсюда, и сейчас все еще актуально выражение американского политика Д.У. Фулбрайта: «Война и военные стали неотъемлемой частью нашего быта, а насилие – самым важным продуктом в нашей стране»[1].
Принято считать, что насилие – это, в первую очередь, рычаг или если угодно, инструмент господства властных структур, необходимый им для сохранения действующего порядка (политического или экономического). Однако, по словам А.А. Иванова, «абсолютизация роли государства в истории на основании возможности применения им насилия к индивидам и группам для поддержания стабильности политического курса может быть оспорено с позиций современной науки»[2]. В этой связи нельзя не согласиться с Л.В. Ромащенко, полагающим, что «насилие всегда направленно на Другого… оно абсолютно выпадает из поля юридической практики и целиком замыкается в психологическом»[3]. Фактически, насилие эволюционирует в такую сторону, чтобы обойти политические или юридические ограничения и продолжить существование в иных формах.
Весьма авторитетным в данном вопросе является и А.А. Гусейнов, который пишет: «Насилие представляет собой такой тип человеческих, общественных отношений, в ходе которого одни индивиды и группы людей подчиняют себе других, узурпируя их свободную волю»[4]. Таким образом, получается, что насилие является субъектно-объектным модулем или основой человеческих отношений, в которой и объект, и субъект – это люди или группы людей (а если точнее – их свободные воли). Тем самым, насилие не может быть причинено случайно, оно является продуктом мотивации, ведь как мы понимаем, мотивация – это некий проводник свободной воли человека по направлению к несвободной случайности. Акт силы, нацеленный на кого-либо, всегда будет считаться интенциональным, даже, несмотря на то, что акт замыкается на самом себе и насилие садистски совершается ради самого насилия.
Однако эти тезисы, как кажется, противоречат имеющимся в распоряжении политологов статистическим данным. К примеру, хотя с 1946 года по 2013 год на мировой арене возникло 278 вооруженных конфликтов, учитывая количество жертв и уровень разрушений, складывается такая точка зрения, это этот период был одним из самых мирных в истории человечества.
График 1. Смертность в результате военных конфликтов (1400 – 2013 гг.).
Одним из объяснений этой тенденции является концепция «долгого мира» известного американского психолога С. Пинкера, изложенная в книге «Добрые ангелы нашей природы. Уменьшение насилия в истории и его причины»[5]. В данной работе автор приходит к следующему тезису: «Новые нормы общежития, установленные государствами, постепенно изменили саму человеческую психологию, которая стала учитывать интересы и нужды других людей». Рассуждения на эту тему позволили С. Пинкеру полагать, что распространение демократии и развитие наднациональных институтов, а также демографический спад сделали войну невыгодной с рационалистической точки зрения – при этом появление оружия массового поражения, способного привести к всеобщей гибели, создали образ «угрожающего будущего», блокирующий агрессивные инстинкты.
График 2. Типология войн в мировой истории (1946 – 2013 гг.).
Как следствие, колониальные войны исчезли вместе с системой классического колониализма, а межгосударственные столкновения уменьшились и по количеству, и по интенсивности на фоне снижения мотивации к участию в них. Определенным подспорьем здесь выступил и капитализм, так как вложение средств в инфраструктуру сделало войны с целью грабежа бессмысленными. Наконец, по заключению С. Пинкера, «лидеры сверхдержав проделали отличную работу в целях прекращения гонки вооружений и завершения холодной войны. А идеологии, способствовавшие способствовавшие расширению насилия в XX столетии (коммунизм и фашизм), были решительно разгромлены».
Хотя эти аргументы выглядят весьма солидными, нельзя отрицать и иное мнение по данной проблеме. Например, в отчете аналитиков чешской разведки за 2019 год[6] отмечается формирование в современных условиях предпосылок для нового мирового (глобального) конфликта: «Формируется мировоззрение тех, кто сможет и желает активно участвовать в нем, и постепенно определяются технологические инструменты, с помощью которых им можно было бы управлять».
Мало того, известный проект ученых Чикагского Университета «Часы Судного дня», символически отмеряющих время до III мировой войны (своеобразной «полночи» человечества), в 2020 году был установлены на отметке 23:58:20 – это самое близкое к войне время за весь период измерений (с 1947 года).
График 3. Изменения показаний «Часов Судного дня» (1946 – 2020 гг.).
По мнению чикагских специалистов, развитие информационных технологий способствовало росту конфликтогенности в мире, поскольку привело к совершенствованию средств дезинформации. То есть, при наличии противоречий между крупными державами спровоцировать конфликт между ними можно искусственным образом за счет предоставления недостоверных сведений.
Наконец, в XXI веке главными агрессорами могут выступать уже не государства, а сторонние субъекты, например различные террористические группировки. Соответственно, причины вооруженных действий могут стать идентичности, к примеру, основанные на религиозных или социальных особенностях людей.
В таком случае, можно сделать вывод, что в мире наблюдаются две разнонаправленные тенденции – снижение интенсивности военного насилия и, одновременно, роста риска возникновения глобального конфликта.
Объяснить этот парадокс через политологические или экономические концепции весьма затруднительно, поэтому в данном вопросе необходимо обратиться к культурологии и психологии.
В современном мире восприятие человеком насилия и наличие его в общественной и политической жизни просто сильно поменяло свою суть. Сейчас войны для нас уже не кажутся чем-то особенным, они не предстают перед нами в образе «страшных чудовищ», которые забирают дорогих нам людей из жизни и уничтожают все на своем пути. Если рассуждать в логике и категориях С. Кьеркегора, то происходит «отход» назад: «этическое подменяется эстетическим», а «сложность морального выбора вытесняется гедонистической установкой». Эстетика, используя весь арсенал рычагов подавления и воздействия на человека, почти полностью удается конструировать и, по правде говоря, во многом контролировать мировоззрение человека. Знаменитый немецкий философ Э. Фромм был убежден, что эстетика привносит в массы такое определение, как «привычность зла». В этом случае социум лишается своей «чувствительности».
Фактически, в культуре XXI веке (постмодерне) происходит формирование положительного эстетического отношения к насилию, поэтому насилие перешло из «открытой» в «скрытую» (латентную) форму – и во многом благодаря процессу его эстетизации. Власть модернизма старалась искоренить и изменить вектор природного человеческого насилия, но грубыми фронтальными средствами (путем воспитания «нового» типа человека), в условиях постмодерна насилие оказалось скрыто в эстетизированной форме, поэтому сохраняется и транслируется по каналам идеологии[7].
Как ни странно, проблема во многом кроется в том, что пропитанный «иронизмом» по отношению к прошлому постмодерн не позволяет современным политикам и обывателям увидеть предпосылки будущей глобальной войны, поскольку им кажется, что механизмы объяснения событий XIX – XX века к современности отношения не имеют. Более того, даже оценить враждебность различных акторов практически невозможно, так как она и выражается, и трактуется средствами эстетики.
Правда, возможно, в этом скрывается и способ решения проблемы. В перспективе, по мнению профессора СПбГУ В.П. Бранского, при наличии всеобщей эстетизации все конфликты со временем «должны превратиться в художественные контрасты», поэтому если приблизить поведение людей к эстетически правильным литературным или иным художественным шаблонам можно добиться «достижения абсолютного сопереживания», которое позволит кооперации победить конкуренцию в умах людей.
Макарова Валерия
[1] Цит. по: Н. Петров, И. Соколов, И. Владимиров США и НАТО: источники военной угрозы. М.: Воениздат, 1979. С. 11
[2] Иванов А.А., Иванов В. П. Теория государства и права. СПб., 2007. С. 34
[3] Ромащенко Л.В. Эстетизация насилия в кино. СПб., 2016. С. 8
[4] Гусейнов А.А. Этика ненасилия. // Вопросы философии. 1992. № 3. С. 81
[5] См.: Pinker S. The Better Angels of Our Nature: Why Violence Has Declined. New-York: Viking, 2011.
[6] Výroční zpráva o činnosti vojenského zpravodajství za rok 2019. [Электронный ресурс] – URL: https://www.vzcr.cz/uploads/41-Vyrocni-zprava-o-cinnosti-VZ-za-rok-2019.pdf (дата обращения 04.11.2020)
[7] Жижек С. О насилии. М.: Европа, 2010. С. 115
Теги: оценки , геополитика , конкурс А.Е.Снесарева , искусство , культура
- 03-06-2021Как британцы создали в США первую фабрику троллей и дважды втянули американцев в войну
- 08-01-2021Foreign Policy (США): в 2021 году мир ждут мрачные последствия года 2020
- 29-12-2020Что нам 2021 год готовит? Технологические тренды ближайшего будущего по версии Gartner
- 23-11-2020Билл Гейтс назвал 7 глобальных изменений ближайших лет
- 11-11-2020О Третьей силе
- 04-07-2012России готовят нефтегазовую блокаду и крах по сценарию 80-х годов
- 23-12-2012Ведическое понимание политики государства
- 22-11-2013В архивах «мирового правительства»
- 08-01-2014Мегацеркви и их коммуникативные стратегии
- 08-11-2012Главная угроза миру или рецепт успеха